Мы очень многого представить не могли

Мы очень многого представить не могли…
Не те, что ль, были представления навязаны…
Не потому ли, прозевав, не сберегли
Всё то, что были, встав стеной, сберечь обязаны.

Сберечь всё то, что нам досталось от отцов,
А им однажды было передано дедами,
Всё, что страна смогла нажить, в конце концов,
Слезами горькими, жестокими победами.

Как собирала земли, кровью обагрив,
Определив границы братскими могилами,
С колен вставала, снова чудо сотворив,
И сил уж не было, но собиралась с силами.

Переворачивала всю себя вверх дном,
Из потрясения бросаясь в потрясение.
И каждый раз молила только об одном,
Прими, Господь, все наши жертвы во спасение.

Самих себя порой калеча и губя,
Едва окрепнув и себя калеча заново,
По вере ближнего всем сердцем возлюбя,
Возненавидев тот же час того же самого.

Всю жизнь боролись беспощадно за права,
Самим себе давая право на бесправие,
Почти молитвой сделав бранные слова,
Почти сумев придать забвенью православие.

И результат уничтожения основ
Уже совсем не вызывает удивление,
Ведь опустив народ до уровня рабов,
Тот превратили из народа в население.

К примеру, лишь окно в Европу прорубив,
Построив город на костях себе во славу,
Любовь к народу этим ярко проявив,
Царь положил начало крепостному праву.

Примеров, этому подобных, нет числа.
И каждый раз страна стонала и терпела.
Страна сама себя терпела и росла,
И развивалась, и во многом преуспела.

К чему-то светлому мы были так близки…
Но в предвкушении страна лишь задремала
И в одночасье разлетелась на куски,
И откололось от неё не так уж мало.

Я предугадывать, конечно, не берусь
Любым иным предположениям в угоду,
Но знаю точно, что за Родину, за Русь,
Ещё не раз придётся встать стеной  народу.

Чтоб мы не только, что имеем, сберегли,
Но чтобы, сила будь и воля, преумножили,
Не только чтоб представить мысленно могли,
Но чтобы до осуществленья, точно, дожили.