Я уеду жить на море...

«Я уеду жить на море. Убаюкивать закат. Там у дикого прибоя ветер салит звездопад. Чайки будучи не в духе рвут кайму солёных волн. И песок, трескучий улей, жалит солнцем и теплом.

Я забуду рёв тревоги, за окном шум мостовой. В небе ночи близоруки – ковш медведицы пустой. Буду спать под брызги пены вместо выхлоп автотрасс. Кожа станет загорелой – глянец шоколадки Mars.»

Разобрать бы все отчёты, проволочки сдать в утиль. Отпуск скоро, дни на счёты. Море – главный ориентир. Шторм бушует. Ветер злится. Форс-мажор. Начальство. Гнев. Надо ж было приключиться – от налоговой запрет.

Год прошёл. Как кот сметану будни слизывают жизнь. Дом подобран. Чемоданы намекают «Продержись». Кризис. Новый. Сбережения сжёг пожаром на раз-два. Дяди в форбсе в напряжении. А до нас то им едва..

Снова офис. Снова тёрки. Снова календарный день. Море ждёт. И кромкой ломкой отмеряет дни потерь. На исходной паспорт, сумки, под окном чадит такси. Вдруг звонок, везут с инсультом маму в городскую 3.

Забываешь всё на свете. Море точно подождёт. У палаты братья, дети дни и ночи напролёт. Год бежит за ним и третий. Утряслось. Как Бог послал. Покупаю дом намедни, устремляясь на вокзал.

«Я уеду жить на море. Убаюкивать закат» – строчки в дневнике знакомом воплощаются здесь в факт. За спиной стучат баулы, отмеряя близость волн. Резкий шум. Удар. След Юза. Крики, вопли на весь двор...

Пошумела жизнь под шиной и закончилась, застряв.

«А на море брызги пены. За окном шум автострад» – шредер измельчает мелко. Слова в жизнь не разобрать. Офис тарахтит как белка в колесе авралов, дат.

Чайки как всегда не в духе рвут кайму солёных волн. В небе ночи близоруки, ковш медведицы вдруг полн. В нём звезда сияет с блеском, не впадая в звездопад – и на море и над Невским

убаюкивать закат.