Ода страха

 
Колорады коло Рады,
витязь на распутье.
Сила есть, ума не надо,
Бьютя, перебью тя.


             N.N.

Коль орлов гнезда Петрова
в залпах пушечного слова
устоят полки,
на потоки склизкой лавы
ставят ржавые державы,
закатав клыки.

За ковчег походный Даля
в самобранные скрижали
снаряжайся, рать,
целься метче из пословиц,
на седьмой воде мефодиц
научай прощать.

Во штыковке млада-цела,
дура мушкой залетела,
разряжаясь зря.
Фунт-изюм не взвидит смоквы,
протирают жиром стекла
наши егеря,

Сплюнув семечки-дифтонги,
мол, где рвется, там и тонко,
пробурчав: "Вот, черт!"
Победим, не знаю - скоро?
Енто яблоко раздора -
инорайский сорт."

Циркуля де Биржерака
лошадь злая как собака
без аржан-дю-слей.
Гоголь-моголь на припеке
в малоросские истоки
подмешал соплей.

У соломенной сторожки
рожи пьяные да рожки,
зацветает рожь.
Льется песня, режет ухо,
подзабориста движуха,
сторожи-стреножь.

Так и в раж войти недолго,
РЖД вторая полка,
сколько лет в обед
редуцирует редуктор
старый дедушка кондуктор,
а на чай, корнет?

Раздражая метранпажа,
что с ермолки, что с плюмажа,
ждет таможня псин.
Сдал экзамен гендер-шмендер,
не Бандера он, а Бендер -
на мужицкий чин.

Заполошными речами,
да профессорскими щами
тылигент раскис.
Прячь лафет в лафитный погреб,
да плесните старой кобре,
да еще на бис.

Крутят дружбу бензопилы,
бесфамильны древофилы
на тройных дрожжах.
Дайте сук, где мы сидели.
Табачок пошел о деле,
плавсырок зачах.

На обжорство нужно средства,
вот и тили-тили-тесто,
фижечка да шиш.
Брэкс-фэкс-пэксили мы порох
во размоченных сыр-борах,
а расцвел гашиш.

Андре Жид допил дарджилинг,
в драных джинсах двоежилен,
споря сам с собой.
Даргомыжский дирижеря
дважды такт отбил мажору,
марш-марш-марш и в строй.

А БонДжорно-МогильДжино
перекрасился в блондина,
куполом под ноль.
Души шепчутся в прихожей,
на кого же он похожий,
мумия и тролль.

Ангажирована блямба,
в органзе оранжеамба:
пафос-супершит.
Хоть хвостом мети метая,
хоть маши мечом джедая,
а фитиль шипит.

В жардиньерке Тома Джерри
из жердей приделал двери
и зарыл капкан,
Держиморду вызвал Тому,
Не лечил он глаукому,
Вот и весь канкан.

Мать Джакузькина с Раджою
Арпеджируют в два воя:
Хол. на гор. дожми!
До лучей чихвостят гаммы,
педалируя кругами:
Ми же, до-ре-ми.

Отдренажили канаву
Маржееды-кошкодавы
задом наперед.
Мандражируют над клюквой,
чтоб не выросла бамбуквой.
А драже - улет!

Ждали Шарджи и Фуджейра
оранжадного фужера,
а пришел верблюд.
Не отбрасывает тени,
и заржавлены колени,
дайте хоть фастфуд.

Закрутился меч джедая
Стал как радуга-другая,
Шатло-бумеранг.
Бум-бум-бум – летит он мимо,
по ступеням фитнес джима.
Остен, нах и дранг.


Антидот пятиколонный,
В шурфе фарш цельнобетонный,
Блоки да кирпич.
На весу орех сверхценен
В переносицу нацелен.
Дождь на Брайтон Бич.

Чистота у нас в порядке,
Есть и клумбы, есть и грядки,
И орел не слеп.
Афродита неизменна,
Да монтажная все пена,
Хоть намажь на хлеб.

Джигурда, журнал Бурда,
Девяностые года.
Жали, не моги.
Кулаком да по столу!
Годы девяностые
падают с ноги.

Мы себя не бережем,
Поздно, Вася, пить боржом,
пей-ка лучше горькую.
Да не рюмкой, а с горла,
чтоб как сладкая была
пляска с Терпсихоркою.

Золотой коньяк в буфете,
Сколько звездочек на ветер.
Метеопоток.
Пастушок или пастушка,
Рядом курочка-пеструшка.
Дайте шерсти клок.

Даром сестры некрасивы
Свои серьги нацепили,
На вухо да в нос.
Марш планет не нужен в ногу
Разбрелись бы, вы, ей-Богу,
коль все там же воз.