и до, и после

Вы мне шепнули влажное «прощайте»,
скользнув губами к уху вдоль щеки, -
качнулся  мир на половицах шатких,
сорвался в ноги, скрипнув, защемил.

Огонь свечи рванулся вслед за Вами
с подсвечника - куда там?! -  вязок воск.
Не удержать ни взглядом, ни словами
поспешных губ, целующих в висок.

Куда они собрались на ночь глядя?
Что им почудилось в седых усах?
Остался запах… Я, висок погладив,
стоял задумчиво и ус кусал.

Всё сказанное закатилось в щели -
давненько между строк не выметал:
Со мной ли приключилось? Неужели?!
Подсвечника заляпанный металл

ещё хранил тепло… свечу задуло…
Скрипела  дверь - ворчала: что же Вы…
Качался мир на колченогом стуле…
Чужим казалось всё и неживым.

Но ухнули часы - пробили гирей
полночную тугую тишину,
отсрочили, от Вас отговорили -
и обернули в мелодичный шум

слова, что Вы, прощаясь, прошептали,
и шорох юбки в складках от бедра.

Я вспоминал с улыбкой Вас… в деталях.
Часы бубнили: спать давно пора.

А губ тепло, а запахи помады
хранил висок… небритый и седой.
И всё вокруг - как будто так и надо,
ни после не было, ни до.