Колонизация космоса

Синоптики обещали дождя, но дождь всё не шёл и не шёл. Погоды, слава Богу, стояли милые и даже радостные. Леса и поля переливались осенними красками. Солнышко припекло. В чистой небесной лазури, над горизонтом, плавали феолетистые, длинные, как огромные воздушные змеи, облака. Над головой стояла ясная, тихая синева. Время от времени слышался рёв самолетных моторов. Работающий пенсионер Григорий Андреевич Кравцов останавливался, вскидывал голову, всматривался в небо, но самолёта увидеть не мог - широты между крон не хватало. Разочарованно опускал глаза и, шурша сухими, желтыми листьями, продолжал охоту. Грибы попадались не часто. Тем не менее, пакет прилично уже тянул руку: штук пять-семь белых, примерно столько же подосиновиков и подберезовиков, остальные маслята.

"Ну, и хватит, а то жена ругаться будет..." - подумал Кравцов, разведя ручки пакета и внимательно осмотрев добычу. Он вышел на дорогу и стал искать глазами велосипед, оставленный на обочине.
Послышались шаги. Кравцов повернулся в сторону звука и тут же услышал:
- Здорово, добрый человек! О, Андреич, ты?!
- Я. И тебе, Толя, здравствовать!
Пожали руки. Метин закурил и протянул приятелю.
- Закуривай.
- Не курю, ты же знаешь...
- Забыл. А у меня выпить есть - будешь?
- Нет.
- От чего же?
- Не хочу.
- Так не бывает...
- Бывает - сердце берегу...
- Для чего?
- Пожить подольше хочу... поработать...
- Не наработался ещё?
- Ну и вьедлевый же ты, Анатолий!
- Да не понятно мне это - человеку, по-человечески, от души предлагаешь выпить и закусить, а он отказывается... странно...
- Ну хорошо, откроюсь: бывало рюмку выпью, и вроде приятно, весело, а потом сердце болит сутки...
- А ты две выпей... А лучше три...

Кравцову тема не нравилась. Он кивнул на корзину Метина.
- С верхом набрал...
- Чуть свет вышел... да и места надо знать... Может присядем, поговорим - давно не виделись?
- Можно. Только мне сперва велосипед найти надо.
- Синий, к берёзе притулён?
- Да.
- Так это в другую сторону, вон там, за поворотом.
- О, как меня крутануло!

Кравцов шагал широко, легко. Метин, шумно дыша, семенил чуть позади.
- Ну, куда так размахался!?
- Курить надо бросать!
- Да я и бросил - почти целая - жалко...
- Совсем надо бросать - окончательно и бесповоротно.
- Поздно уже...
- Вот он, родимый! - Кравцов увидел свой велосипед, улыбнулся. - Он у меня, с середины девяностых...
- Надо же, а выглядит как новый...
- Ухаживаю...
- Вон бревно, давай присядем...
- Теперь можно.

Присели. Метин достал из рюкзака початую бутылку водки, бутерброды.
- Может всё-таки выпьешь, а то одному как-то неловко?
- Нет, спасибо.
- Ну, как знаешь... А я выпью... За твоё здоровье!
Кравцов улыбнулся. Метин выпил, закусывает.
- Чему это ты улыбаешься?
- Интересно...
- Что интересно?
- Вот сколько веков люди пьют за здоровье, а хоть кому-нибудь от этого было здоровье?
- Ха! Хороший вопрос. Я над этим никогда не задумывался...
- А вот я задумался, когда стало прихватывать...
Теперь Метин улыбнулся.
- Что, так сильно пил?
- Да я бы не сказал - до запоев дело не доходило - физкультура уберегла...
- А меня ещё не прихватывало, поэтому я повторю, не возражаешь?
- Не возражаю, но и не советую.
- И это правильно.

Метин налил в металлическую рюмочку, отставил бутылку, достал из рюкзака другую такую же рюмочку, чокнул ею о полную.
- Какой звон, а! Титановые... Я их сам выточил, когда на заводе работал... шесть штучек...
- А ты и на заводе работал?
- Где я только ни работал? Ну, будем здравы-аха-ха-ха-ха...
- Тише, так всё здоровье расплескаешь!
- Ничего страшного, ещё налью...
Он взял бутылку, долил, выпил.
- А ты, Андреич, на выходные приехал, или как?
- На выходные.
- Не надоело мотаться - жена тут усадьбу стережёт-обслуживает, а ты там грошики лишние собираешь?
- Честно скажу, надоело.
- Ну, и бросай - имеешь право! Я тебе так скажу: пенсионное, как говорят на верху, дожитие - это лучшее время жизни!
- А пенсии хватит на эту лучшую жизнь?
- Ты не поверишь - хватает... Правда впритык... Бывает, что и займёшь, но это не критично, по сравнению с красотой, свободой, покоем... огородик опять же, козочка, курочки, лес рядом, речка...

Кравцов пристально посмотрел в глаза собеседника. Собеседник картинно зажмурился, как бы прячась от проницания.
- Не веришь?
- Допускаю, но у меня так не получается...
- Ну, значит не созрел ещё... Ничего, созреешь... будем вместе на рыбалку ходить, за грибами... хозяйство наладить тебе помогу...
- Покой, говоришь?
- Да - покой, умиротворение... или ты не чувствуешь этого здесь?
- Чувствую. Но и другое чувствую, и это чувство не даёт мне покоя...
- Война что-ли бередит-беспокоит?
- Да.
- У тебя кого-то призвали?
- Нет. Но если меня призовут...
- Да кому мы с тобой нужны, старые мухоморы...
- Людей жалко...
- Согласен, жалко, но давай рассмотрим картину в целом, иначе происходящего не понять...
- Ты о чём?
- Сейчас отвечу, только выпью сперва.

Кравцов посмотрел на часы. Метин выпил, зажевал бутербродом. Спрашивает:
- Торопишься?
- Нет, машинально посмотрел.
- А я уже вообще не спешу... Куда мне спешить - се ми смерть предстоит, се ми гроб предлежит...
- Ты отвлёкся.
- Я нить потерял. О чём мы говорили до этого?
- Ты картину мира хотел показать...
- Да. В этой связи, ответь мне, чего ради Илон Маск в историю с Украиной за Россию вписался?
- Я не думаю, что он за Россию вписался - он бизнесмен, а этим ребятам сантименты не свойственны.
- Не скажи-и-и - он глобалист, его мировая идея сжигает...
- Интересно...
- Да - он спасением всего человечества озабочен...
- Глобалисты, Толя, утилизацией человечества озабочены, а не спасением.
- Я тоже так думал, но, внимательно, крайне внимательно рассмотрев Маска, увидел и осознал иное...
- Интересно... А чипирование, а принтерное мясо, а медицина и образование, пущенные под откос, а цифровизация... и, наконец, война...
- Война, согласен, помеха, а всё остальное, извини, по делу...
- Нет - это ты извини, мне такие дела не нравятся!
- Это от того Гриша, что ты общей картины не видишь, генеральную концепцию не улавливаешь...
- Ну, покажи, покажи!
- И покажу... только вот глотну вдохновения и покажу...

Перебивая щекочущим звоном далёкий рёв самолётных моторов, пропели титановые рюмочки.
- Я специально две ношу - на тот случай, если хорошего человека встречу.
Кравцов улыбнулся.
- Сегодня тебе не повезло - встретил плохого...
- Не перебивай, а то опять нить потеряю.
- Алкоголь, говорят специалисты, в первую очередь мозг поражает...
- Намёк понял. А во-вторую?
- Во вторую - сердце. Вот у меня сотрудники-алкаши все сердцем маются...
- Ну, хорошо, а в третью?
- Очевидно, печень, хотя я раньше думал, наоборот...
- Ну, Гриша, ты меня раззадорил - придется ещё выпить.

Не прожевав до конца закуску, Метин продолжил рисовать общую картину мира.
- Человечество доживает, а лучше сказать, доедает последние времена - Апокалипсис! - Евангелие читал?
- Читал.
- Слава Богу - в курсе. А идея Маска заключается в переселении человечества на другую планету...
- Это я слышал - на Марс.
- Да, на Марс - там условия более-менее подходящие для начала... к тому же, он, Марс, относительно близко расположен, а это  принципиально важный фактор...
- Понятно - меньше затрат...
- Именно, в затраты всё упирается - с этой целью и сокращение населения проводится...
- С этого момента поподробнее, пожалста - я записыуаю...
- Элементарно, Григорий, - представь себе, сколько ресурсов смывается в унитаз восемью миллиардами потребителей... а сколько сжигается электричества, нефти, газа, угля, дров и прочего... а мусора сколько! Короче, нужно оставить только тех, кто способен мыслить высокими категориями, чипировать их и оцифровать...
- А это-то для чего?
- Для управления. Железная дисциплина и тотальная мобилизация на развитие только в одном направлении.
- Как в Северной Корее?
- Да.
- Это цинизм Толя.
- Это расчёт, Гриша. Иначе ничего не получится - ресурсы планеты безудержно тают...
- Например?
- Ну, взять хотя бы уран... его осталось ровно столько, сколько необходимо на достижение цели... а эти красавцы фишки накручивают - посредством ценнейшего элемента, выяснять отношения собираются - полчаса и планета в руинах!
- В таком случае и мученьям конец - не кому будет благородные идеи генерировать.
- Ну, наконец, Григорий Андреич! Этого и опасается наш предприимчивый, гениальный спаситель. Сам посуди, более грандиозной идеи, чем освоение космической бездны придумать невозможно...
- Ты уверен?
- Я другого не вижу.
- А повышение уровня благосостояния?
- До какой степени и чего ради? Помнишь притчу о богаче, который одевался в порфиру и виссон, и каждый день пиршествовал блистательно?
- Помню.
- Человеку для счастья нужен достаток, а не избыток - от избытка человек становится злым, чванливым и тупым - Бог этого не любит...
- Ясно... - Кравцов посмотрел на часы. - О-о-о, вот теперь мне однозначно пора - вижу, как жена пилу точит! Благодарю за содержательную беседу... за просвещение, так сказать...

Кравцов поднялся, потянулся, похрустев суставами. Глядя на него, Метин улыбнулся с прищуром.
- Но ты не услышал главного для нас с тобой...
- Что? - удивлённо вскинулся Кравцов, взявшийся уже за ручки пакета с грибами.
- О смысле наших с тобой жизней... точнее, дожитий...
- Ну, Толя, ты просто напросто таки интриган!

Метин допил водку, доел бутерброд. Кравцов молча смотрел на него - ждал.
- Да всё просто, Григорий Андреич, наша задача - жить долго и в добром здравии, спокойно наблюдая, как всё это будет происходить... И в этой связи, даю тебе слово, капли в рот больше не возьму.
- Красиво звучит... Но вот спрошу тебя: сам то ты готов жить на пустынной планете в скафандре или какой-нибудь капсуле....
- А ты как думаешь, если вопрос будет стоять таким образом: жить в капсуле или не жить вообще?
- Думаю до этого дело не дойдёт... во всяком случае, для нас с тобой...
- Почему это?
- Под сокращение попадём.
- Не попадём, если будем дружить с головой... и с Богом...
Кравцов ухмыльнулся.
- Кстати, о Боге. Как тебе кажется, Бог одобряет эту затею - ведь мы перетащим туда не только всё лучшее, но и худшее?
- Не перетащим - нас чипируют, оцифруют, генетически отредактируют и выведут на масштаб искусственного интеллекта, а это в миллионы раз мощнее того, что мы имеем теперь... то есть, по сути, это уровень бога...
- Ты это серьёзно?
- Вполне. Мы же там будем новую жизнь создавать, творить невиданные, фантастические формы живых организмов...

Продолжать беседу Кравцов больше не мог категорически. Во-первых - не находил аргументов для возражения, а во-вторых - понимал, что Метин имеет убедительные контраргументы и выиграть спор у него шансов нет. Он спешно попрощался с приятелем, открывшимся с неожиданной стороны, сел на велосипед и поехал к жене - радовать грибами.

- Погоди, Андреич! - послышалось сзади. Кравцов остановился. Метин бежал, тяжело дыша. - Погоди! Не сердись, друг, не осуждай... я понимаю, что в твоих глазах, в глазах патриота Отчизны я выгляжу предателем, пособником либерального запада, иностранным агентом... Но это не так - я люблю Россию, может быть не меньше твоего, но мой ум так устроен, что сознание неудержимо стремится за пределы средней статистики... я интересуюсь, смотрю телевизор, копаюсь в интернете - мысли роятся, множатся, бередят душу... напряжение растёт, а поговорить-освободиться не с кем - деревня глухая, пустая, тёмная, как марсианская ночь... Вот тебя встретил и прорвало...

Кравцов почему-то почувствовал себя виноватым.
- Ладно, Анатолий, не оправдывайся, а то я, ей Богу, расплачусь...
- Я буду ждать тебя, Гриша... я научу тебя пчёл водить - знаешь, как это интересно... я и печи класть могу, и дома рубить... Впрочем, ты знаешь - я же тебе дом рубил...
- А я?
- Что ты?
- Ну, а я то чему тебя могу научить - я ничего такого не умею, всю жизнь в городе прожил?
- А ты меня физкультуре научишь - я никогда спортом не занимался... так хочется новизны... И ещё, Гриша, ты собеседник хороший - слушать умеешь и понимать... и, главное, в жесткую конфронтацию не идешь, хотя видно, что не согласен...

Возвращаясь в Москву, в электричке, Кравцов думал о Метине, рассматривал, нарисованную им картину мира, пытался понять, осознать все эти прелести будущего фантастического бытия. Не нравилось ему оно, ой как не нравилось.
Однако, в понедельник, придя на работу, сразу прошёл в отдел кадров и, не смотря на уговоры, уволился.
Сотрудники осудили, мол, кто ж так делает - надо было хотя бы до конца года доработать, премию получить, а там уж и увольняться - одно слово, простофиля.

А во вторник пошёл обещанный дождь. Выйдя из вагона электрички, Кравцов раскрыл зонт, но вдохнув свежего, влажного воздуха, закрыл и сунул обратно в рюкзак. На сердце было легко и весело, небесные капли стучали по коротко стриженной голове. "Барабанная дробь новой жизни... " - подумал Кравцов, улыбнулся и побежал к остановке автобуса.
Усевшись на свободное место, спохватился - "Надо позвонить Любе, она очень не любит сюрпризы... "
- Ало! Люба, привет!
- Привет.
- Угадай, где я сейчас?
- Должен быть на работе.
- А вот и не угадала - я в автобусе... еду к тебе... ты рада?
- А что, уже суббота?
- Разумеется, нет. Я еду к тебе навсегда... я уволился!.. Ты не рада?
Жена молчала.
- Почему ты молчишь?
- Кашу уже варю, твою любимую...

Через неделю, точнее, через восемь дней Кравцов написал в дневнике: "Боже, какая это жизнь! Какой простор, покой, красота... Такой физкультуры у меня никогда не было - живу, как в спортивном лагере: две тренировки в день, плюс работа по хозяйству на воздухе... еда из любимых рух... сон, как в детстве... баня два раза в неделю... А вот Метина что-то не видать... "

Кравцов ждал. Но Метин так и не появился. Ни через неделю, ни через две, ни через три. Как-то, в магазине, Григорий Андреевич обратился к продавщице:
- Что-то Метина давно не вижу... вчера подошёл к дому, звоню, стучу, никто не отзывается...
- И не отзовётся - уехал он.
- Куда уехал?
- Сказал, на фронт, добровольцем, а там Бог его знает - он человек мечтательный, ни чем земным не стеснённый...



20.10.2022