Ты так любила чёрное во всём

Кокетка с черничной помадой,
Из кожи нежной брючки в блеск
И маникюр в перчаточке помятой,
Как смоль размытая в гротеск.

А шуба чёрная из норки,
Что мягче метра опади осенней.
Блондинка в брюн, накрашена с иголки,
С каре острённым, нежно-сенным.

Ты даже, может невзначай,
Готовила сжигая до черна.
Любила крепкий черный чай,
И кофе с черного зерна.

Берёзку гладила по черным полосам,
Гуляя с доберманом в чаще милой.
Ночь придавала глазу, а не снам.
А днём любила туч разливы.

На школьный бал пришла под темною вуалью.
Глаза блестели, я привлёк твой взор.
Ах, как кружились ровной гранью,
Меж Инь и Янь, царапая узор.

Но нету нас, ведь ты ушла…
Я помню тот конверт жестокий.
Его открыл-разлилась мгла.
Стал я как камень одинокий.

Ты черной ручкой, черными чернилами,
Писала черное письмо,
О том, что нет любви, что силами
В ночь убивала её зло.

В ту ночь ты встретила другого,
Не знаю чем, но видно был хорош,
И, не жалея брака крова,
Ты изменила, наточила нож.

Теперь  в квартире сто бутылок-
Они дополнят звоном боль.
Мерещишься меж стульев спинок,
А шубу доедает моль.

Мне ненавистно всё, что тёмно.
Я не терплю родную тень.
И коль у ночи были б корни,
Они врастали бы в мой день.