хотя, возможно, то никто и не заметил

Кто очень возомнил, что очень он велик,
и требует от всех восторг и восхищенье,
но слышит только осужденья крик,
и повод для болезненного лишь головокруженья.

Опять затронули мы творчества тему
и будем обсуждать её с докучливым читателем.
Наденем мы на голову свою подобие защитного от критики ведь шлема
и перестанем сразу быть пустым мечтателем.

Мечтать не грех, но толку мало от того.
И всем желательна практичность и реальность.
Уж написали много мы слогов,
теперь же плюнем мы на дальность.

Плевок же тоже есть подобие протеста.
И главное - попасть, желательно, нам в чью-то морду.
Проперчим на листе необходимую нам хорду,
но вряд ли сдвинемся от этого мы с места.

Движенье - всё, и лишь покой смертелен.
Активно двигался, когда живой был, Ленин.
А Сталин? Тот любил лежать, покуривая трубку.
Охрана приводила ему новую, порою, проститутку.

Любил он женщин. Кто же их не любит?
Испив вина, всегда тут женщину он приголубит,
затем разденет и в кровать уложит,
а далее процесс совсем не сложен.

Мы снова отвлеклись на секс, тот окаянный.
Ведь это делал он, когда был пьяный.
А, в основном, страной руководил большою,
не признавая длительных запоев.

Опять вождей мы а суе помянули.
За это извинимся побыстрее.
совсем мы этим на другое намекнули,
хотя, возможно, то никто и не заметил.