На чёрный день

Тлел солнца диск в туманной дали.
Рвалась с последним часом связь.
Вскипая, волны набегали
На берег, будто бы сердясь.

И тени падали устало,
Смиряя пенную волну…
Родных сегодня меньше стало
Ещё на душу на одну.

Над ямой высился суглинок.
Звала к себе, зияла мгла.
Печаль, входя в сезон поминок,
На землю горькую текла.

И скорби были безголосы.
И стыло на губах «Прости!..»
И шли, и мучили вопросы
Меня на горестном пути.

Всему ль свой срок? И всё ль во благо?
Кому – покой? Кому – беда?
Друзей прорежена ватага.
Кто следующий? И – когда?

Пустые дни. Глаза больные
И тишина закрытых тем.
Ушли любимые, родные,
А я ещё живу. Зачем?

*  *  *

От проблем бежала я в испуге,
Верила в семью, в надёжный тыл…
Я теперь одна из вас, подруги –
Тех, кто смерти близких пережил.

Полоснула острая, как бритва,
Весть-беда, напав из-за угла.
Истовая вера и молитва
От несчастья не уберегла.

Право смерти? Случая бесправье?
Боль за недописанной строкой…
Свечи в храме ставила «за здравье»,
А сегодня жгу «за упокой»…

*  *  *

Я заметно старею. Мой голос ослаб.
Время к финишу катится с горки.
С новым опытом вышла на новый этап –
С неожиданным, трудным и горьким.

Попривыкну, смиряясь. Отпустит тоска,
Но оставит на жизни прореху,
А на внешности – белую прядь у виска,
И морщину-отметину, веху.

«Все мы временны здесь, –  говорят мудрецы. –
Заживляются раны и ранки:
Время лечит…» Но нет! Остаются рубцы
На лице, на душе, на изнанке.

Я теряю остатки, Господь Всеблагой,
С этой страшной, последней потерей
И –  слепа, безголоса –  стою, как изгой,
На границе, у запертой двери.

Это слёзы ли, дождь ли стекает с листа?
Льётся день неприкаянный, серый…
Пусть заполнится эта моя пустота
Новым смыслом, исполненным веры!

…В невозвратном былом – сколько дней, сколько лет?
Сколько милых, любимых в могиле?..
Пусть уйдёт бесконечно больное «их нет»!
Пусть придёт благодарное «были»!