Ничто не истинно, всё дозволено

I
С тобой я откровенным был, хотя...
Быть может, я лукавил вскользь,
О чувствах светлых и душевных,
Чтоб на глазах твоих плачевных
Сошла боязни изморозь.
Чтоб раскрыть девичье детство
В добродетели души;
И духовное блаженство
Растеклось бы по груди.
Но это было так нелепо,
Хоть ты мне доверяла слепо -
То стало болью, первой пыткой,
Проникнуть чувственной улыбкой
К страстным терниям огня.
II
И что поведать? О свободе...
Она сверкает где-то там,
Благословляя жизни книгу,
Чтоб ту святейшую веригу
Поэт прибрал к своим рукам.
Но получить тот дар искусно
Соизмеримо с пустотой;
С ней ли весело, иль грустно -
Познаешь облачной ценой!
Но мне ли это говорить,
О том неведомом судить,
Что воспевает век за век,
Душой забытый человек
Об иной, духовной моде.
III
Но ты как запоздалый лист, висишь...
О чём то мысля в днях ушедших
Благоволя небесной мгле,
С великой скорбью и мольбе
В этот край тебя заведшей -
О беспечности людей
Восхваляющих бахвальство;
И о том, как тать всех дней,
Проповедует мытарство.
Но это было лишь в мечтах,
Что проносились там, в очах,
С какой-то долей укоризны,
Что на ветвях своей отчизны
Ты в думах тленности грустишь.
IV
Хотел сказать тебе: Но нет...
В бренность огненной любви
Был я словно милый зайчик,
Но этот славный рьяный мальчик
Охладел в сердцах души.
Обет не терпит мирной прозы
И чувств слащавых и гульных,
Есть страсть колючая как розы
В пучине мыслей роковых.
Есть ярость вольности азов,
И нрав моральности основ,
В которых мир безумный тесен,
Но в этих счастья мнимых песен
Живёт вселенной чистый свет.
V
И то ли истинно? - Не знаешь?
Но кладезь разума поправ
Приходит сердцу дозволенье,
На то духовное влеченье
К божьим таинствам забав.
И там, быть может, есть венец
Сил неизведанных и тайных,
Что может лишь душой стервец
Унять весь рок мелодий крайних.
В сонме, плену навеянных желаний,
В пожаре лавы истязаний,
То всё звучит как миг безумства,
И в бездне раскалённого искусства
То пламя «Духом» осязаешь!...
VI
А сколько было путей тех проторено...
О сказе извечной мирской глубины
С её безысходной долей лукавой,
В происках жизни вечной и бравой
В русле искусственной, мёртвой реки.
Но воля людей давно не тревожит,
С её всемогущей, нетленной душой;
И только лишь сердце пустынное гложет,
В час искупленья пред «Матью» - Судьбой!
А это как страсть, духовная тризна,
Что мукой несётся как укоризна,
В просторах ветхих, неспелых побед,
Оставив славы всезиждительный след:
« Ничто не истинно, всё дозволено!...»
VII
5.01.20 - 7.01.20