У Кронштадтского футштока

                Кому случалось бывать в Кронштадте, наверняка знают про футшток, установленный в устое Синего моста на Обводном канале. Это массивная чугунная линейка с делениями, а рядом - небольшая медная табличка, обозначающая нуль - установленный в ходе многолетних наблюдений средний уровень воды в Финском заливе. За колебаниями его здесь следят еще с петровских времен. Была в том немалая нужда, поскольку Петербург со своего основания страдал от частых наводнений.
                По «установленному нулю футштока» меряют уже не только уровень воды, но и вычисляют глубины рек, морей, озер и высоты на всей территории бывшей Российской империи. Он неизменен и все морские лоции, географические карты принимают его за исходную точку отсчета. Для всего этого потребовался колодец семи метров глубиной, соединенный с Финским заливом и мареограф, состоящий из поплавка на поверхности колодца и устройства, записывающего на бумажную ленту малейшие изменения уровня воды. Просто, как все гениальное. Так здесь делается уже больше 120 лет. У футшточной службы всегда есть готовый ответ, распишитесь и получите. Только самописец теперь полностью автоматизирован.
                В современном обществе о таком постоянстве общечеловеческих ценностей можно только мечтать. У каждого времени складывается своя мораль. Кого-то не устраивает «усредненное постоянное число» и он захочет развернуть «шкалу - линейку» по своим нравственным представлениям. Он поступается своими убеждениями, малодушничает, прячется в толпе за спины других и глубоко страдает. Верующий человек в таких случаях спешит в храм, остальные пытаются справиться с возникшими проблемами другими, доступными им способами. Конечно, всегда находятся люди, избавленные от мук совести, но тогда написанное здесь совсем не для них…
                Мне нравится осень в Кронштадте. В погожий день солнце ненадолго зависает над горизонтом. Кажется, что его лучи идут почти горизонтально, попадая на водную гладь, военные корабли. Часть пожелтевшей листвы уже опала с деревьев и обнажила старинные кирпичные фасады со следами разрывов бомб и снарядов. Почти студийное освещение с приоткрывшимся перед тобой занавесом. Сегодня мое внимание привлек этот павильон с мареографом на Обводном канале...
                В воскресный день здесь особенно людно. Непременно кто-нибудь подойдет, посмотрит и станет рассказывать про Кронштадтскую точку отсчета. Случится, и детей приведут, пусть учатся. Очень они у них любят рисовать. С местными жителями всегда найдешь общую тему, говоришь на одном, понятном среди военных языке. Правда, сильно обольщаться на этот счет тоже не стоит. Большую часть гуляющих на Петровской набережной составляют приезжие.
Недавно сосед спросил у меня, куда это я в очередной раз собрался? Объясняю, что осень теперь хороша и еду на этюды в Кронштадт. Съездил один раз, потом другой, и остановиться уже не могу. Тянет меня туда…
                Сосед отнесся к этим словам серьезно, сказал, что прекрасно все понимает. Кронштадт - военный город и для нас, в прошлом кадровых офицеров не чужой, своя среда. Она-то в нас и отзывается. Снятие с воинского учета по возрасту не помеха. Вырос среди военных, рядом с казармами. Военных городков за время службы отца сменил великое множество. Потом сам стал офицером и подружился с военным гарнизоном на 28 лет. Если все это вместе посчитать, то получается большая часть жизни.
                Теперь кажется, что постигаю для себя Кронштадт заново. Некогда закрытый военный город по сей день сохраняет дух большой флотской семьи. Это чувствуешь кожей. С первых минут начинаешь вычитывать среди прохожих людей в морской форме, знакомые тебе фасады казарм, укрепления береговой линии и порта, форты и объекты современной военной инфраструктуры.
                Возвращаясь в Петербург, увидел на подъезде к Кронштадту циклопических размеров черную сигару, стоявшую на многочисленных самоходных осях. Люди рядом c ней - словно муравьи. Сразу вспомнились годы службы на космодроме и транспортировка на стартовый комплекс многотонных ракет «Протон». В тот вечер мне довелось стать свидетелем перевозки в Кронштадт первой советской атомной подводной лодки (К-3) «Ленинский комсомол», точнее, ее пятидесятиметровой кормовой части. Перед погрузкой на баржу ее в Выборге разрезали пополам. Все равно получилась внушительная махина. В воде все подводные лодки выглядят меньше, поскольку там бывает видна только их надводная часть.
                Атомную подводную лодку «Ленинский комсомол» спустили на воду 9 августа 1957 года. После проведения ходовых испытаний ее включили в состав Северного флота, где она в течение 30 лет несла боевую службу. Послужной список подлодки был отмечен боевыми службами, походами подо льдами Северного Ледовитого океана, рискованными всплытиями с проломом метрового льда в Арктике. 17 июля 1962 года впервые в истории отечественного подводного флота атомная подводная лодка «Ленинский комсомол» всплыла около Северного полюса. Это на ней 8 сентября 1967 года при возвращении с боевого дежурства в районе Фарерских островов на глубине 49 метров произошел пожар в первом и втором отсеках, и погибло 39 человек. Подводная лодка сохранила ход и самостоятельно вернулась в пункт базирования. После проведения аварийного ремонта она снова вернулась в строй. В 1987 году ее вывели из боевого состава флота, а в 1991 году отправили на утилизацию из-за отсутствия денег на ремонт. Теперь корпус подлодки с обнаженными стальными шпангоутами напоминал мне выпотрошенное тело мертвого кита…
                Соседка в автобусе, девушка лет двадцати, оказалась человеком информированным. Она самым подробным образом рассказала, как в доке на судоремонтном заводе «Нерпа» в Мурманской области с атомной подводной лодки вырезали реакторный отсек. Оттуда ее транспортировали внутри специального плавучего дока по Баренцеву и Белому морям, шлюзам Беломорско - Балтийского канала, Онежскому и Ладожскому озерам, по Неве под разводными мостами и доставили на «Северную верфь» в Петербурге. Весь этот непростой переход занял около месяца. Работы по переоборудованию подводной лодки в плавучий музей продолжились в доке Кронштадтского морского завода и на судостроительном заводе в Выборге. Сейчас кормовую часть подлодки привезли на барже в порт «Моби Дик» у форта «Великий князь Константин». Через несколько дней сюда привезут и ее вторую половину.
                Теперь у легендарной подводной лодки «Ленинский комсомол» оставалась самая последняя сухопутная часть пути, чтобы занять свое почетное место в создаваемом Музее военно-морской славы на Острове Фортов. Наступившей ночью ее провезли по улицам Кронштадта, на которые вышли сотни людей.
                Говорят, что эта первая советская атомная подводная лодка в далекие 50-60-е годы прошлого столетия, предотвратила третью мировую войну. Таким мощным и грозным оружием она была. В Советском Союзе все должно было быть лучшим и передовым, а армия и флот - самыми сильными. Мы тогда искренне верили во все это. Люди у нас тоже были самыми героическими и самоотверженными, что действительно подтверждалось многими примерами. Не случайно, что именно на это время пришелся наш дерзкий прорыв в космос. Это была психология победителей, тех, кто еще совсем недавно спас мир от фашистской чумы, наших дедов и отцов. Мне самому довелось лишь немного захватить это время. Каждый день тогда приносил известия о каких-то новых свершениях, открытиях и героических подвигах. Даже сегодня мы по-прежнему продолжаем жить этим великим наследием.
                В 1947 году Ольга Федоровна Берггольц с горечью написала в своем дневнике: «… что же это мы, получается, обречены? Если даже никто, кроме нас, не способен на равное нашему самоотвержение, подвиг - значит, мы так и будем одиночествовать, воевать со всем миром, и внедрять наши идеалы и строй только с помощью оружия».
                Сейчас говорят, что все проводимые подготовительные работы носят исключительно уникальный характер. Потому что еще никто не ставил стометровую атомную подводную лодку в музей. Теперь она подобно египетским пирамидам будет напоминать о своем времени, которое уходит от нас вместе с великими империями прошлого.
                Сменяются поколения, и Кронштадт все больше становится похожим на один большой музей. Вечным и неизменным остается только его «футшточный нуль»…

На фото - авторская акварель