РАЗГОВОР О МАРИНЕ, СТИХИ http://stihi.ru/2022/10/09/5488
http://stihi.ru/2013/08/04/7375
Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья.
Я родилась.
МЦ.
~<>~~<>~~<>~
… Этот мир невозвратно-чудный
Ты застанешь еще, спеши!
В переулок сходи Трехпрудный,
В эту душу моей души.
МЦ.
С деревьев возле старого фасада листвой осенней схлынула волна. Натянута дождинная струна, дождь-дребезгун над городом. За МКАДом сплошная слякоть, ветра брякотня. На сквозняке в Трёхпрудном переулке под ветошью осеннего тряпья качаются, сутулясь, тополя. Дрожат в отрепьях осени проулки. А я иду, судьбу не торопя, к Трёхпрудному, где жили вы, Марина, чудесная и славная Марина, скажу: великолепная Марина. В Трёхпрудном осень – живы тополя.
А вдалеке, в туманно-сизой мгле, в размытом и разветренном окне, из дальнего… предальнего… в полете мелькнул идальго – рыцарь на коне, исчезла тень – вон там, на повороте. С известной ксилографии вполне оживший оттиск. Оттиск на офорте.
Вы помните, Марина?... Как по мне, чудесен конь – его хромая кляча, и дух идей, царящих в вышине. Люблю его. А можно ли иначе? Все те, кто после… все-таки не те!
Осенней рябью пишется картина на трех скрижалях. Первая скрижаль: он только Дульсинею обожал. Я обожаю Вас, моя Марина! По облакам без устали, без сна гуляет ветер, шаткий с бодуна, и дышит в ночь осенним перегаром от дождевого терпкого вина... Колышется туманная ситара*, а в небесах настроилась луна на осень – семиструнная гитара. Как высоки, Марина, тополя – надежная опора небосводу. В них воробьи и стая воронья – не испугав пернатого народу, поблескивает лунный тазик медный, похож на шлем парадный и победный.
Поклон, идальго, вам, земной поклон. Нелегок путь в долину Эльдорадо, а далее Трёхпрудного не надо… Здесь слышен ветра колокольный звон. Кто этот всадник - вымысел, мираж? Он дорог мне, Вы знаете, Марина, ведь в нем величье – вечность исполина - и вместе с тем игрушечный муляж. Там, вдалеке, в индиговом тумане, – от нас, возможно, в миллионах лье – нанизанные звезды на копье… Что если небо станет полем брани, а солнце – каплей крови на белье?… Он будет биться до седьмого пота, чтоб мир задумался под яростным огнём о смысле благородного полета, не осмеяв стараний Донкихота с его зелёнобронзовым конем.
Что нас роднит, держа на волоске, которому не страшно время-прочерк? Марина, вашей вязи милый росчерк на черном сланце, аспидной доске. Я подвигов для вас не совершал, но полюбил в ночи листать страницы – я вашим горьким воздухом дышал, чтоб, глядя в небо, снова изумиться:
Он там, где Вы! В далекой сизой мгле. Он жив, в железных латах смелый рыцарь,
отважный, добрый, славный, вольный рыцарь, последний светлый рыцарь на земле.
Санто.
_______________________
*МКАД – Московская кольцевая авто дорога вокруг Москвы.
*СИТАРА – тканая завеса двери в святилище.
~<>~~<>~~<>~
В защиту М.Ц.
И те, чьи речи cтоль избиты -
Утилитарны и скупы,
Чьё царство - кухонные плиты,
Чьи помыслы слепы -
От стонов зависти оглохнув,
В Твой Дом – словесности приют,
Стуча половниками в окна,
Тебя на суд зовут.
Душа вместила быль и небыль,
Судьба - трагедия без дна.
Как высоко, Марина, небо,
В котором ты - одна!
Огонь лампад и чист, и светел,
Отпущен грех, но эта смерть,
Как пиршество доильцам сплетен,
Им лакомая снедь.
Цветет в Елабуге рябина,
Шумят листвой ветра...
Кто сочинит твой стих, Марина,
Купцы? Бугалтера?
Кто скорбь до горечи осиля,
За всё воздаст мольбы?
Да не простит себе Россия,
Во век твоей судьбы.
Санто.
~<>~~<>~~<>~
Февраль.
Достать чернил и плакать!
Писать о феврале навзрыд,
Б. П.
Заморосил февраль уныло,
Зима метелилась врасплёс.
Осадками речного ила
Вздымалась грусть во мне до слёз.
И грусть с хроническою болью
Гнездилась в кронах тополей.
А я глядел на стать тополью,
На взлёт заснеженных ветвей,
На лунь, рассветом не задетой,
На с кондачка летящий снег…
Пришла пора топить поэтам
Тоску в озёрах чистых нег.
В саду заснеженны перила,
Хрустальный клён под ветром наг.
Февраль. Пора достать чернила,
Как Блок, Марина, Пастернак...
Санто.
~<>~~<>~~<>~
.
Что нужно кусту от меня?
Не речи ж ни доли собачьей...
М.Ц.
Закончен день немыслимым авралом.
Для всех болящих, тут хоть плач не плач,
От страшного ковида нужен врач
И я запеленгован их радаром.
Покинув медицинский кабинет,
Иду домой в расстегнутой рубашке.
Во мне жив эскулап и жив поэт -
Мелькает солнце в облачной упряжке
И ветер, треплет лапой дикой львицы,
Лучей закатных огненные спицы.
Всем звездам я дарил бы имена
Поэтов, что сложили письмена,
Мир обнимая горным кругозором.
В стихах такая даль и глубина,
Что камень поседев достигнет дна,
Невидимого даже зорким взорам.
Иду, а на дороге тот же куст,
Рябиновый… и тех же веток хруст,
И карамельной запах терпкой мяты…
Зигзагом молний швы небес разъяты,
И думаю: вернусь сюда, вернусь…
А дождь бежит, оплакивая Русь...
А дождь спешит стереть черты и даты…
Санто.
~<>~~<>~~<>~
Лицом повернутая к Богу,
Ты тянешься к нему с земли,
Как в дни, когда тебе итога
Еще на ней не подвели.
Б.П.
Туманами даль запотела,
Густеет вечерняя просинь
И город бредет опустело,
В покрытую ржавчиной осень.
Ты тихо беседуешь с Богом -
Стихами, слезами пророчеств,
Тебя завернуло в дорогу
Ветрами ночных одиночеств.
Река глубока, но обратно
С Хароном не ходят паромы,
Вселенная не адекватна: -
Откуда? - Зачем? - Для чего мы?
Цветет у оградки рябина -
Дождями, снегами хранима.
Цветы говорят, что Марина,
Любима как прежде, любима -
Той грустью осенней России,
Где воздух стихами надышен,
Спадают с небес от бессилья,
Погасшие звезды на крыши.
Спит сумрак в окошечных взорах,
А ветер твой рвется с карнизов!
И плавают рыбы в озерах
Осколками чайных сервизов.
Санто.
8 октября. День рождения Марины
© Copyright: Сан-Торас, 2022
Свидетельство о публикации №122100901130
Свидетельство о публикации №122100901130
Рецензии
О Марине - ПРЕКРАСНО! Чувствуется истинная, ненапускная любовь,идущая от сердца!!!
Спасибо,Санто! И,немного последних ночных(во время обстрела не спится) афоризмов:
Труд превратил обезьяну в человека,отсутствие логического мышления вернуло его обратно.
Политик-не статус, а ДИАГНОЗ!
Спасибо за добрые слова Оле, от неё отдельные обнимашки! Ладушке привет! Мы.
Овчинников Валерий 09.10.2022 20:06 • Заявить о нарушении
Спасибо,Санто! И,немного последних ночных(во время обстрела не спится) афоризмов:
Труд превратил обезьяну в человека,отсутствие логического мышления вернуло его обратно.
Политик-не статус, а ДИАГНОЗ!
Спасибо за добрые слова Оле, от неё отдельные обнимашки! Ладушке привет! Мы.
Овчинников Валерий 09.10.2022 20:06 • Заявить о нарушении
_________Пиши, друг мой!
Когда тебя вижу - на душе спокойней.
А то вы там под обстрелами, как на пороховой бочке.
А меня, если я жаловался в детстве на что-то,
мама спрашивала:
- НУ, БОМБЫ ТЕБЕ НА ГОЛОВУ НЕ ПАДАЮТ?!
- НЕТ.
- ЗНАЧИТ ВСЕ ХОРОШО.
Все измерялось у нас бомбами на голову и это
воспоминание опрокинули меня в детство.
Сложно в одном слове объяснить, почему в жизни сложилось так, а не иначе.
Я стал вспоминать, как оказался в интернате, и провалился в детство,
как под снег.
Как объяснить, почему я был заперт в интернате на 6 дней в неделю?
А мама, самая лучшая, любимая, прекрасная… И в детстве моем, заброшенном и голодном, присутствовало великое счастье внутренней свободы.
И эту свободу я никогда бы не променял ни на какое благополучие, сдавленное насилием родительского эго и подчинением чужой воле.
Во всех лишениях и страданиях, через которые я прошел, присутствовало счастье. Потому что всегда, при любых системах давления и контроля над маленькой жизнью, я оставался Хозяином Своего Детства.
Никого не чувствовал над собой, никого не боялся.
Для меня расти в лишениях, но в любви и свободе - лучше, чем расти с комфортом и контролем.
В детстве мне думалось, что когда просыпаешься и колотит от недосыпа и холода, это у всех, просто человек так устроен - просыпается через ножи в глазах и озноб. Мне в голову не приходило, что можно приятно проснуться.
Мне казалось, что дрожать зимой, чтоб пальцы и уши коченели, это нормально - просто зима.
Мои дети даже словосочетания такого не знают: ребенок закоченел, - или такого: дай платком тебя закутаю, не то совсем околеешь. Окоченеешь, околеешь – они не знают таких слов, в которых я жил.
Ну, зима и дрожишь, как по-другому? Мороз.
Мне казалось, что желудок сосет всегда и у всех, что так он работает, потому что надо что-то есть, но не всегда есть это что-то.
Еще мне не удавалось уснуть, только провалиться куда-то.
Сколько ни стараюсь поймать момент засыпания, умирания - ускользает.
Вот жил и вдруг умер, очнулся, будто только что упал в обморок, а прошло четыре часа, светает, в глазах ножи, надо вставать.
Это детство.
Мама меня забирала раз в неделю, в субботу, всегда затемно, уже не верилось, что приедет. Там у нее школа в две смены, последние уроки в восемь вечера, полдевятого. Потом уж все разойдутся, пока ко мне на трех транспортах, да в гастроном что-то купить, очередь, вот и ночь.
А проклятый трамвай 13 номер ходил редко, с большими пропусками.
До 4-й станции - 29-тый и тройка - их много было, но поворачивал к нам только 13-тый - и он ходил раз в час.
Доедем на 29-том, до 4-ой…. Холод, тьма, снег колкий. Ни души на этой окраине. Ни фонаря, ни асфальта.
Один деревянный продуктовый магазинчик и сторожевая будка при нем, а в будке добрая старуха, лицо - печеное яблочко, в фуфайке, с ружьем. Пускала погреться, посидим у нее с мамой с часок, вот уже и 12 ночи, а проклятого 13-го трамвая нет. И мама с сумками, полными тетрадей, как гирями набитыми, да еще молоко в стеклянных бутылках тяжелых:
- Ну, пойдем по шпалам? (до дому 5 километров)
Киваю, мне лишь бы с мамой.
- Дойдешь?
Киваю. Идем.
За руку нельзя, мы же по шпалам, она меня за свою спину прячет, чтобы сечка в лицо хлестала меньше, говорить нельзя, «и не слышно слов, и не видно звезд»,
идем, идем, идем, никогда не кончаются эти рельсы, эта пурга, никогда.
Посидим на рельсах, может, трамвай загудит, но нет - и дальше идем, идем, идем...
А дома не топлено, печка, уголь антрацит и кокс, такой красивый, черный, блестящий, печка до потолка плиткой выложена, когда уголь горит, у основания он синий, потом красный, на концах желтым трепещет. Жар колючий, если лицом туда нырнуть, но не топили, кто ж натопит?
У кого силы есть?
Сначала золу выгребать, пару ведер – неподъемные, на дорогу выходить, сыпать, слякоть утрамбовывать, а утром смотришь - соседи ползают на коленях, копаются в прогоревшем угле, выбирают, что не догорело, себе несут, снова топят.
Водопровод на улице, газа нет, керогаз – если есть керосин - хорошо.
Пальто не снимаем, а у меня поверх пальто ватного платок вязаный, серый, накрест, как у пленного француза, так и сижу кульком заледенелым, жду, пока мама разожжет керогаз, нагреет воду, в бутылки зальет и пробки из газеты накрутит.
На газетах жили, усну в ее директорском кабинете, на планерке, газетами накроют, или подстелят газетку, может, и завернут в нее что-то, подложат куда-то…
Вижу эту «Правду» в кусках, эти мокрые пробки.
Потом мама быстро разденет меня, пар в комнате изо рта, и в постель.
Вот сейчас будет блаженство! Я жду этой минуты всю неделю, всю вечность.
Она откроет книжку – «Флаги на башнях» - о детях, как они жили, … я буду слушать…. блаженство.
Как я обожаю после этих вьюжных переходов, после бесконечной тоски и ожиданья этот момент: лежать с мамой, обнимать, зарываться лицом, вот так обхватить ее руками и чувствовать, что мы одни на свете и что свет - это она.
Но всегда, всегда, всегда слышу только одну строку и… не знаю, как это происходит, но проваливаюсь куда-то и лечу.
Сколько прошу: не давай мне заснуть! Я хочу тебя слушать! … ты уколи меня булавкой, у меня всегда что-то приколото этой булавкой, и если ею пырнуть, то я вскочу и буду слушать «Флаги на башнях».
Ну, весь год - не дальше строки на первой странице… На большее у меня не хватало сил.
Оказались мы в таких условиях быта из-за того, что мама любила своего брата, войну прошли, хотела с братом хотя бы в одном городе жить.
Она никогда не забывала, что он спас семью.
ПИШИ о СВОИХ о СЕБЕ, у тебя уже есть рассказы о войне.
С добром, Санто.
Сан-Торас 09.10.2022 20:40 Заявить о нарушении
Когда тебя вижу - на душе спокойней.
А то вы там под обстрелами, как на пороховой бочке.
А меня, если я жаловался в детстве на что-то,
мама спрашивала:
- НУ, БОМБЫ ТЕБЕ НА ГОЛОВУ НЕ ПАДАЮТ?!
- НЕТ.
- ЗНАЧИТ ВСЕ ХОРОШО.
Все измерялось у нас бомбами на голову и это
воспоминание опрокинули меня в детство.
Сложно в одном слове объяснить, почему в жизни сложилось так, а не иначе.
Я стал вспоминать, как оказался в интернате, и провалился в детство,
как под снег.
Как объяснить, почему я был заперт в интернате на 6 дней в неделю?
А мама, самая лучшая, любимая, прекрасная… И в детстве моем, заброшенном и голодном, присутствовало великое счастье внутренней свободы.
И эту свободу я никогда бы не променял ни на какое благополучие, сдавленное насилием родительского эго и подчинением чужой воле.
Во всех лишениях и страданиях, через которые я прошел, присутствовало счастье. Потому что всегда, при любых системах давления и контроля над маленькой жизнью, я оставался Хозяином Своего Детства.
Никого не чувствовал над собой, никого не боялся.
Для меня расти в лишениях, но в любви и свободе - лучше, чем расти с комфортом и контролем.
В детстве мне думалось, что когда просыпаешься и колотит от недосыпа и холода, это у всех, просто человек так устроен - просыпается через ножи в глазах и озноб. Мне в голову не приходило, что можно приятно проснуться.
Мне казалось, что дрожать зимой, чтоб пальцы и уши коченели, это нормально - просто зима.
Мои дети даже словосочетания такого не знают: ребенок закоченел, - или такого: дай платком тебя закутаю, не то совсем околеешь. Окоченеешь, околеешь – они не знают таких слов, в которых я жил.
Ну, зима и дрожишь, как по-другому? Мороз.
Мне казалось, что желудок сосет всегда и у всех, что так он работает, потому что надо что-то есть, но не всегда есть это что-то.
Еще мне не удавалось уснуть, только провалиться куда-то.
Сколько ни стараюсь поймать момент засыпания, умирания - ускользает.
Вот жил и вдруг умер, очнулся, будто только что упал в обморок, а прошло четыре часа, светает, в глазах ножи, надо вставать.
Это детство.
Мама меня забирала раз в неделю, в субботу, всегда затемно, уже не верилось, что приедет. Там у нее школа в две смены, последние уроки в восемь вечера, полдевятого. Потом уж все разойдутся, пока ко мне на трех транспортах, да в гастроном что-то купить, очередь, вот и ночь.
А проклятый трамвай 13 номер ходил редко, с большими пропусками.
До 4-й станции - 29-тый и тройка - их много было, но поворачивал к нам только 13-тый - и он ходил раз в час.
Доедем на 29-том, до 4-ой…. Холод, тьма, снег колкий. Ни души на этой окраине. Ни фонаря, ни асфальта.
Один деревянный продуктовый магазинчик и сторожевая будка при нем, а в будке добрая старуха, лицо - печеное яблочко, в фуфайке, с ружьем. Пускала погреться, посидим у нее с мамой с часок, вот уже и 12 ночи, а проклятого 13-го трамвая нет. И мама с сумками, полными тетрадей, как гирями набитыми, да еще молоко в стеклянных бутылках тяжелых:
- Ну, пойдем по шпалам? (до дому 5 километров)
Киваю, мне лишь бы с мамой.
- Дойдешь?
Киваю. Идем.
За руку нельзя, мы же по шпалам, она меня за свою спину прячет, чтобы сечка в лицо хлестала меньше, говорить нельзя, «и не слышно слов, и не видно звезд»,
идем, идем, идем, никогда не кончаются эти рельсы, эта пурга, никогда.
Посидим на рельсах, может, трамвай загудит, но нет - и дальше идем, идем, идем...
А дома не топлено, печка, уголь антрацит и кокс, такой красивый, черный, блестящий, печка до потолка плиткой выложена, когда уголь горит, у основания он синий, потом красный, на концах желтым трепещет. Жар колючий, если лицом туда нырнуть, но не топили, кто ж натопит?
У кого силы есть?
Сначала золу выгребать, пару ведер – неподъемные, на дорогу выходить, сыпать, слякоть утрамбовывать, а утром смотришь - соседи ползают на коленях, копаются в прогоревшем угле, выбирают, что не догорело, себе несут, снова топят.
Водопровод на улице, газа нет, керогаз – если есть керосин - хорошо.
Пальто не снимаем, а у меня поверх пальто ватного платок вязаный, серый, накрест, как у пленного француза, так и сижу кульком заледенелым, жду, пока мама разожжет керогаз, нагреет воду, в бутылки зальет и пробки из газеты накрутит.
На газетах жили, усну в ее директорском кабинете, на планерке, газетами накроют, или подстелят газетку, может, и завернут в нее что-то, подложат куда-то…
Вижу эту «Правду» в кусках, эти мокрые пробки.
Потом мама быстро разденет меня, пар в комнате изо рта, и в постель.
Вот сейчас будет блаженство! Я жду этой минуты всю неделю, всю вечность.
Она откроет книжку – «Флаги на башнях» - о детях, как они жили, … я буду слушать…. блаженство.
Как я обожаю после этих вьюжных переходов, после бесконечной тоски и ожиданья этот момент: лежать с мамой, обнимать, зарываться лицом, вот так обхватить ее руками и чувствовать, что мы одни на свете и что свет - это она.
Но всегда, всегда, всегда слышу только одну строку и… не знаю, как это происходит, но проваливаюсь куда-то и лечу.
Сколько прошу: не давай мне заснуть! Я хочу тебя слушать! … ты уколи меня булавкой, у меня всегда что-то приколото этой булавкой, и если ею пырнуть, то я вскочу и буду слушать «Флаги на башнях».
Ну, весь год - не дальше строки на первой странице… На большее у меня не хватало сил.
Оказались мы в таких условиях быта из-за того, что мама любила своего брата, войну прошли, хотела с братом хотя бы в одном городе жить.
Она никогда не забывала, что он спас семью.
ПИШИ о СВОИХ о СЕБЕ, у тебя уже есть рассказы о войне.
С добром, Санто.
Сан-Торас 09.10.2022 20:40 Заявить о нарушении
САНТО!!!
НАПОСЛЕДОК...
и ВАШЕ ДЕТСТВО...
...
Хоть плачь...
Маленький Сантик...
...
...
...
Татьяна Звёздочкина 09.10.2022 21:08 Заявить о нарушении
НАПОСЛЕДОК...
и ВАШЕ ДЕТСТВО...
...
Хоть плачь...
Маленький Сантик...
...
...
...
Татьяна Звёздочкина 09.10.2022 21:08 Заявить о нарушении
_______Не-ну, вспомнишь тут детство, когда мир застыл в
предверии ядерного Армагеддона.
По Библии Армагеддон - это Финальная схватка с ДЬЯВОЛОМ.
В Армагеддоне те, кто ГУБЯТ землю - погибнут.
А сам дьявол будет заключен в темницу на тысячу лет.
Но, в обиходе Армагеддон трактуется, как конец света - гибель всех.
Ну, будем живы не помрем!
Правда за нами - мы победим:)
Сан-Торас 09.10.2022 22:31 Заявить о нарушении
предверии ядерного Армагеддона.
По Библии Армагеддон - это Финальная схватка с ДЬЯВОЛОМ.
В Армагеддоне те, кто ГУБЯТ землю - погибнут.
А сам дьявол будет заключен в темницу на тысячу лет.
Но, в обиходе Армагеддон трактуется, как конец света - гибель всех.
Ну, будем живы не помрем!
Правда за нами - мы победим:)
Сан-Торас 09.10.2022 22:31 Заявить о нарушении
Занес наше общение сюда http://stihi.ru/2022/10/09/7694
Сан-Торас 09.10.2022 23:26 Заявить о нарушении
Сан-Торас 09.10.2022 23:26 Заявить о нарушении
На это произведение написано 6 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.