Когда камни запоют

Лошадка

Как на солнечной поляне
Развернули чудо-скатерть…
А на ней лошадка скачет.
Под гору несутся сани.

Домик с красной черепицей.
Жизнь счастливых невидимок.
Над трубою вьется птица
Из сиреневого дыма.

Как темнеет-вечереет,
Разгораются глазенки
Приднестровской Лорелеи –
Скособоченной избенки.

…Сотню лет идет прохожий
И ведет с собой дорогу.
Только перейти не может
Эту реку, слава богу,

Отыскать заветный мостик.
Словно пропасть под ногами.
Ах ты, скатерть с пирогами!
Всюду кости, кости, кости.

Он смеется или плачет –
Возвращенья призрак сладкий?
Снег идет, лошадка скачет,
Деревянная лошадка.


Изменения в природе

Я держусь за край накидки,
Но уходит вещество.
Остается призрак зыбкий,
Что-то легче ничего,

Невесомее, чем воздух,
Равнодушнее, чем снег,
Не цветок – а лепет розы,
Не слеза – а шелест век.

Изменения в природе.
На плече вороний крик.
Только птица жизнь уходит
Облаками напрямик.


Ходит месяц по карнизу

Господи, посмотришь снизу –
Ничего не изменилось.
Ходит месяц по карнизу,
Держит месяц чья-то сила.

А меня и неохота.
А меня уже не может.
Вот сейчас у поворота
Навернемся с яснорожим.

Разлетимся на осколки –
Собирай в кого попало!
Вьется веник за метелкой –
Обняла, поцеловала.

Форсу много, толку мало.
Ну и черт с ним, все до фени.
Я бы месяц целовала,
Как метелка этот веник.


Творцы
                В. Щ.

Захотелось несусветного
Как любви безоговорочной…
Сочинили Бога к полночи.
Ты попробуй соответствуй ей,

Человеческой наивности,
Вот с такими притязаньями.
Можно даже без взаимности.
И вообще – без наказания.

Можно даже без подобия,
Чтоб держалась понадежнее
На кресте, как тело божие,
В мире первая утопия.


Зимний трамвай

С точки зрения вечности,
Мир в серьезной опасности.
Вдруг тебе до конечной?
Мне только до Дерибасовской.

Вечность где-то за сценою,
Вопросы решая личные,
Чтобы спасти вселенную,
Вырубит электричество.

Встанет трамвай как вкопанный,
Полный тепла и жалости.
Чуть судьбу не прохлопали.
Все выходи, пожалуйста!


Когда камни запоют

Всего лишь ночь, она моя –
Плывем, Жанэ, плывем!
Ни ворона, ни воробья
Под проливным дождем.

Но как блестит мой черный плащ,
Как весела волна!
И мой хранитель, мой палач
Сегодня пьет до дна.

Пусть только ветер за спиной,
Пусть тонут корабли –
Моя любовь и смерть со мной.
Ты веришь в край земли?

А там, за краем, будет дом,
Где мы уснем вдвоем,
Единым скованные сном.
Плывем, Жанэ, плывем!

На ветке вырастет звезда,
И камни запоют.
Но не разбудит никогда
Никто любовь мою.


Гербарий

случайно наткнуться на старые письма
подслушать чужие разговоры
подумать какие эти двое счастливые со всеми морями несчастий и трагедий
и тихо закрыть дверь в мир где давно высохли слезы


Свобода

ветер ветер
он поет песню которую я завтра сочиню
послезавтра она останется сиротой а мы разлетимся в разные стороны
когда ее подберешь лучше убей сразу
променявшую крылья на чужие руки


В отсутствие Александра Сергеевича
                Т. Волковской

Отпусти меня в этот лес,
В этот Богом забытый край,
Он на карте давно исчез.
Я найду, а ты потеряй.

Там в дремучем моем лесу
Век двадцатый в берлоге спит.
Я на цыпочках, на весу…
Посмотреть на медвежий быт.

Как полны его закрома,
Как на много веков вперед
Он творцам, сошедшим с ума,
Вдрызг отвариться не дает.

Не сейчас, стало быть, потом,
Но реликтовый выйдет лес…
…А вокруг покати шаром,
И в пустыне скучает бес.


Пуговка
                Т. Ф.

Вот и вечер чернобровый,
Вот и пуговка-луна,
И лужок со всей коровой,
Что и даром не нужна,

Но дается в ощущеньях
И для мира полноты.
Славься каждое творенье!
Славься я и славься ты!

Мы вписались в эту повесть
И мычим свое «му-му»,
Кто насилу, кто на совесть,
Кто не знаю почему,

Только вместе это дело
Как симфония звучит –
По утрам на свете белом
И в распахнутой ночи.


Георгий

Все мои собрались рядом.
Удивительней всего –
Я вас помню, вы из ада.
Рай не должен ничего.

Не хватают там за ворот,
Не плюются словом «смерть».
Но спустись однажды в город,
На прощанье посмотреть.

Кто проводит нас, кто встретит,
Кто отметит на весах:
«Эти весили как дети,
Остальное – стыд и страх»?

Не Содом и не Гоморра,
Но горит, горит огнем –
Это горло, этот город,
Веря ангелу с мечом.


Слово

Скинул шкуру страх, и ужас
Из него пополз негромко.
Ты и сам себе не нужен,
Но встаешь из-под обломков.

Словно кто-то поднимает,
В зубы вкладывает слово,
И тебя не убивает
То, что вышибет другого.

Отрясает глину голем
И глядит глазами Бога.
И совсем другая воля
Смотрит прямо на дорогу.

И не видит жизнь пустую,
И в расчет не принимает
Слова пулю холостую,
Крик, что губ не разрывает.

Ближе звезды задышали,
До тебя им нету дела.
Но отлитое из стали
Слово высшее запело.