Было обещанье

                Проклят род, в котором нет любви

Было обещанье, сбылось обещанье,
Юности увидеть злое отраженье
В Будущем, что стало, стало настоящим
Во сто крат размером сути умноженья.

Вспомнятся обиды, щедрые печали —
Для других печали, для себя не чаял.
Ускакали лихо, весело и прытко,
А вернулись болью, острой болью в сердце.

Близоруким взглядом на чужое горе,
Дальнозорким глазом на свою наживу,
Без сомненья в сердце — всё там ожестело,
Угловатым танцем удивляя жертву.

В этой жёсткой цели нет борьбы желаний,
Вечное желанье — поиск и убийство.
И напор инстинкта растворяет время,
Выстелит пространство в холод льда и вечность.

И в застывшем беге древняя охота
Будет проповедать: нет любви и Бога,
Зло творя открыто, злом не называя,
И о нем не ведая, и о нем не зная.

В чужестранном мире, в диком измереньи
Зла не понимают и добра не знают.
Есть одно стремленье, устремиться к жертве,
Сесть на плоть живую, раздирать бесстрастно.

Повернуть удобно в трепетаньи тело,
Рушить капилляры в мерном отчужденьи,
И не зная страха, он удел для жертвы,
Робкой и покорной в красном обнаженьи.

Вот оно вернулось, правду же сказали,
Только поменялись, роли поменялись,
Сохраним ли силы, притчу принимая,
Странного обмена боли за жестокость.

                Примерно 1973 г.