Синяя ветка

Где-то на киевской синенькой ветке
Богом забытая станция есть -
Это метро грандиозная сетка
Станция та: Льва Толстого. Присесть
На скамейку у Лавры продрогшей
В желтой листве от каштанов былинных,
И удивиться, что в наших предместьях
Нет про березки тоски закручинной.
Земли другие, иная природа -
Песни о главном и иный язык.
Не сговориться теперь двум народам.
Лёве на синей там долго стоять?


Лев Толстой и его "Севастопольские рассказы", которые сегодня трактуются как пацифизм Толстого, который [пацифизм], горячо поддержанный желающими мира России с более сильным Западом на любых условиях последнего, нам, может быть, стоит расценить в другом ключе?

Собственно "Севастопольские рассказы" посвящены девятой Крымской Войне Российской империи с Османской империей и турецкими союзниками: Францией и Великобританией.

Но девятая по счету была первой по накалу страстей. Это была первая война современности нового типа: "война машин, логистики и промышленного потенциала и меньше искусства генералов".

Когда сегодня пытаются прижучить генералов за ошибки на фронте - стоит вспомнить, что "человек - не машина". Жуть войны, описанная Толстым, это противостояние между машиной и человеком. Между безжалостностью и немилосердностью технократии и уязвимостью человеческого тела и силой человеческого духа.

Толстой похоже разочаровался в превосходстве Духа над Материей. 

Каков же выход?

Россиянам-толстовцам кажется, что выход в подчинении Западу. Авось удастся договорить, что храмы и церкви они не тронут. Ведь немцы же не трогали их. Напротив, открывали забытые строения культа, предполагая, что христианство будет противостоять коммунистической заразе в народе.

Дух против Материи получается слаб... И будет только слабеть - и тогда машины победят в этой СВО.