Стройотряд и стихия. Часть III

  На ужин мы всегда приезжали после всех. Чумазые, в каменной пыли и крошке, проникающей во все складки одежды мы долго отмывались и чистились на задворках столовой.  Но это всяко лучше, чем отчищать с себя цемент и ошмётки бетона. А ещё,  сорок минут дороги на последней тележке, мы ухитрялись поспать на прогретых солнцем грудах плит. Главное это подобрать под голову подходящий камень.

  А дальше всё просто - привычное тарахтение трактора по ту сторону сознания, и убаюкивающее покачивание перегруженной тележки, плавно плывущей по жидкой грязи просёлочной дороги. Нет, никогда в жизни больше я не спал так комфортно, как на тех тележках.

  Вот и в этот раз мы загрузили очередную тележку и ждали, когда отошедший ненадолго тракторист Беларуськи освободит нам погрузочную площадку. Было жарко. Я курил и смотрел на небо, где стали появляться тучки. Тучки над лесом на глазах быстро росли, чернели и стремительно двигались прямо в нашу сторону.
  -. Смотри, смотри что творится! – я ткнул в бок стоявшего рядом Серёгу.
  - Да уж сейчас что-то будет. – согласился Сергей.
  - Да куда ты смотришь? Сюда, сюда смотри! – это я заметил, что он смотрит в другую сторону.
  - Так и с этой стороны то же самое.

  Мы огляделись Уже совсем чёрные громадные тучи с трёх сторон молча летели в одну точку над лесом. Потом они столкнулись, начали стремительно вращаться и из их глубины к земле потянулся серый хобот вихря. Вихрь дотянулся до земли, почернел и, немного замешкавшись, двинулся в нашу сторону набирая силу и скорость. В небо полетела земля, кусты, а потом и деревья. Разинув рот мы увидели, как в небо полетели она за другой, выдранные с корнями столетние ели.

  - Так, студенты, а ну, быстро залезайте на  эту нагруженную тележку и дуйте отсюда! – скомандовал, стоявший рядом, бульдозерист.
  - А ты Анатолий останешься со мной. Поможешь мне прибраться и увезу тебя в Завьяловку. Оттуда сегодня к вам идёт машина с досками.- обратился он уже ко мне.

  Мы торопились. Бульдозерист гнал трактор на полной скорости. Впрочем, что такое полная скорость для гусеничного трактора? Просто сплошной рёв двигателя. Я смотрел в заднее стекло.
  - Фёдор, Фёдор сворачивай в поле. Прямо за нами прёт! – заорал я на ухо бульдозеристу.

  Что было потом, не знаю. Когда я открыл глаза, трактор не работал. Я огляделся. Страшная туча уже ушла. Зелёное поле кормовой смеси овса с горохом было чёрное, выглядело как свежеперепаханное и было усыпано осколками льда. Заднего стекла у трактора не было. На почерневшем поле остался след наших гусениц. След тянулся со стороны дороги, но последние восемь-девять метров до трактора он прерывался, а трактор стоял поперёк следа. Похоже было, что последние метры трактор пролетел по воздуху.

  Я повернулся к трактористу. Фёдор сидел с закрытыми глазами, свесив голову. Я потрогал его за плечо, и он тут же открыл глаза.
  - А, что? Что здесь было? – обратился он ко мне.
  - Да я тоже ничего не знаю. Смотри сам.
Фёдор выбрался вокруг осмотрел трактор и громко матерясь начал бродить вокруг.
Я тоже вылез и, увязая в грязи, подобрал одну сверкавшую на солнце льдинку. Увесистая, с ровными прямоугольными гранями. Я вынул из коробка спички и попытался засунуть туда льдинку. Вошла как раз. Да уж, такого града я ещё не видел.
  - Эй, ты чего там потерял? – оклинул я Фёдора, направившегося по тракторному следу в сторону дороги.
  - Да вот краску на крыше всю градом побило. Хоть бы стекло заднее найти.
Я посмотрел на него с удивлением:
  - Стекло говоришь? Так искать его где-то там надо. – я ткнул пальцем в небо.
Тракторист зло плюнул и сел за рычаги. Трактор, на удивление, завёлся сразу. Мы вернулись на дорогу и ехали, похоже, прямо по следу вихря. Грунтовка выглядела печально. Кое - где были выгрызены целые пласты грунта. Приходилось объезжать такие места полем. Вскоре следы вихря ушли в сторону и мы подъехали к деревне.

  Добротная зажиточная деревня выглядела как после злого вражеского набега. Дома зияли разбитыми стёклами. На крышах местами даже был побит шифер. Все улицы были перегорожены длинными жердями упавших телевизионных антенн. А ещё, бросались в глаза распростёртые тушки белых гусей. Я помогал Фёдору убирать с дороги остатки антенн и мёртвых гусей. Стаскивали всё это с дороги на обочину.
  - Может возьму одного для ребят. А? – держа в руках очередного гуся, спросил я у тракториста.
  - У каждого хозяева есть. Им и так сегодня досталось, но можешь попробовать купить. – мрачно ответил Фёдор.
  - Да нет. И денег с собой нет, да и действительно, не до того им сегодня. Говорят, даже люди пострадали.

  Через какое-то время я покидал многострадальную Завьяловку на грузовике с досками для нашей стройки. Свободного места в кабине не было.
  - Ты там осторожнее, парень. Особенно на поворотах. Держись ближе к кабине. Смотри, чтобы тебя не задавило и доской не прихлопнуло. – напутствовал меня шофёр, когда я забирался в кузов.


Длинные доски в кузове не помещались, поэтому за грузовиком болтался ещё и лесовозный рогатый прицеп. Вместе с прицепом болтался  и штабель. Неупакованные доски стремительно перемещались на поворотах от борта к борту, и хлопали каждая по отдельности на ухабах. Мне приходилось почти непрерывно метаться на метровом  пространстве между концом штабеля и кабиной.

  А потом дорога пошла под уклон и я внимательно наблюдал, как подпрыгивая на ухабах штабель по сантиметру двигается в сторону кабины, постепенно сокращая моё жизненное пространство. Я уже начал подумывать что лучше – перебраться на гладкую крышу кабины, где совершенно не за что держаться, выпрыгнуть на ходу или просто постучать водителю и идти оставшиеся километры пешком по грязи.

  Но уклон сменился подъёмом и штабель начал движение в обратную от меня сторону. А когда постепенно удалось задвинуть ногой одну особенно наглую доску, то всё стало и совсем хорошо. Дальше дорога была ровная и до нашей стройки я доехал уже спокойно.

Володя, мой напарник по носилкам сразу радостно бросился ко мне:

  - Пока тебя не было, у нас здесь такое было, такое было! Град был. Мы все набились в сарайку, так градом даже рубероид пробивало. Град был с голубиное яйцо!
  - И не такое видали, - устало сказал я и пошёл доложиться бригадиру.

Потом мы с Володей и ещё двумя бойцами до вечера разгружали и складывали в аккуратный штабель доски.