наитие

Уж и не вспомнить сколько дней
умерших случилось с февраля.
И помнить их –
нет обоюдного желания. Сыпались
с неба серебристо –
водные дожди… душа от ужаса,
предчувствий, расставаний –
леденела, замерзая планетарно
в земляной груди.

Токсично стало жить, дышать,
любить. И жутко перед страшными
событиями.
Веселиться, устраивая пир и мир
во время эпидемии, чумы, войны -
безнравственно.
Наитием – всё к финишу? И вспоминаем
Бога… часто мы.

Вот Ирод, без всяких оправданий
метит в лицо и в спину.
Замри, солдат, не дай случиться
ядерному взрыву,
убийству человека, всей планеты.
Да, это не легко…
и пусть летят ракеты в скопление
танков, пуль и дым стоит столбом,
там, в Преисподней… за океаном.
На поле боя славяне бьются
с нечистью и кто за что.

Гопак танцует Дьявол, внушая
естество на свастике креста,
а вот и краковяк, в союзе, строго.
И восклицания – О, Боже!
Чужая речь - издалека, сквозь ор
и скрежет, и взрывы, взрывы и огонь,
и глохнет ухо, режет…
Бесполые чудовища, чёрные варвары
идут на нас толпой и нет уже
спасительной черты.

Вставай, моя страна, на самый
смертный бой! Не встанешь –
погибнем все... неужто мы слабы?
Враг близко. Белгород и Курск.
Россия, дом и дети за спиной...
Качают кронами полуопавшими -
берёзы и рябины, вечные дубы, как
перед боем, лес сбрасывает листья -
стезю солдат русских избравший.