Под сапогом

                Телесериалу "Всё, что было"


Немного о себе. Вернее, о тоске.
Точнее, о хандре. А может быть, о сплине.
Короче, в двух словах. И не тянуть резину.
Бубенчиком мой ум - на тонком волоске.

Обычный сериал. Российский байопик.
Певец. Талант. Любовь. Война. Тюрьма. Погибель.
Зияющих высот несчастный победитель,
завоевавший бесконечности тупик.

Не удержась за край, любимый и родной,
о, сколько их уже сорвалось в эту бездну!
И кажется, октябрь теперь пришёл железно
и телевизионно, точечно за мной.

Наивный сценарист. Киношный сын войны.
С ним Герман. Симонов.  Окопники. Штрафбаты.
Им всем достались, словно выжившим солдатам,
чужих ранений боль, мучительные сны.

Я – зритель. Я – состарившийся киноман.
Я – сострадающий. Былому – настоящим.
По-настоящему осколком не доставшим
меня, укрывшегося за броню-экран.

С той стороны – фашист, опасность, особист.
Борьба добра со злом. Мат-перемат. Кровища.
Всё видано не раз, не сотню и не тыщу
в мой перископ. Как он над блиндажом блестит!

Понятно, кто есть кто, где аромат, где вонь.
Известно наизусть, где правда, где неправда.
Спасибо вам за всё, киношные ребята!
За перископ, за жизнь, за мирный день, за бронь!

Но… нет… но… да…кино кончается на «но».
И плёнки перемот мотает жизнь обратно.
И прошлое сейчас мне чистит морду с матом,
как будто я оттуда… я… а не оно.

Вдрызг настоящее, в кровь, в жилу, в мясо, в кость.
Поганы и погон, и свастики, и звёзды.
И умопостижение теперь осталось с носом
и с волоска бубенчиком вниз сорвалось.

Доскою гробовой уткнулся пол мне в лоб.
Сценарий шелестит допросным протоколом.
Кино закончилось пожизненным приколом.
В щель смотровую зырит вохры перископ.

И за железной дверью в гомон голоса.
Там Герман. Володарский. Симонов. И Коба.
И кто-то незнакомый, сладкоречный, злобный.
По-бабьи за спиной его висит коса.

И я не в тапках комнатных. Я весь в соплях.
В застенке не певец. Не тот кумир на шконке.
Страна стоит у стенки. Братской ждёт помойки.
Я сам в кровоподтёках. В шрамах. В синяках.

Досмотр. Я досмотрел свой собственный конец.
Серийно сам добил свой байопик короткий.
Как по свистку того, с косою ржавой, чётко 
стрелок из прошлого мне в грудь вогнал свинец.

Лягается в прайм-тайм война бобра с ослом.
Заквашивает то, что было, с тем, что будет.
Смешались в кучу кони, жизни, смерти, люди.
Сорвало душу мне. Мне голову снесло.

Куда вернуться мне? Где нужен дезертир?
Я безоружен и я деморализован.
Я окружен тоской. Хандрою окольцован.
Как в плен себя сдаю в англосаксонский сплин.

               
                1 октября 2022,
                Саморядово