БабДоня

(Один из дней Новотроицкого детства с бабушкой-соседкой.
Лица не помню... Помню её как большое доброе тёплое облако.)

Жили детьми в Новотроицке, помню -
Лет так мне было не больше шести…
Очень мы ждали с сестрёнкой Алёной,
Только проснувшись к часам девяти,
Нашу соседку, урчащую грудью
(Когда-то в работах была она стужена),
Дородную телом и очень предобрую,
С щедрой душой  человека  простого
Бабушку Чукину Евдокию, а нам
Малышам, так просто – бабДоню.

Дома в то время оставались одни мы.
Родители рано вставали, им на работу
В деревню за речкой, такой же кривою –
В Кривлю кто куда: шёл папа «нагору» -
Был  там гараж и при нём мастерская,
Мама шла в школу - там был интернат.
Мы же с сестрёнкой к окну прилипали
И ждали, когда  на соседнем крыльце
Дверь заскрипит и выйдет бабДоня,
Привычно укутавшись в тёплые шали.

В дом наш войдёт, загулит голубицей
Воркуя - что рано так встали, как спали,
Что снилось… И, двигаясь с нами,
Чайник на кухне поставит, бокалы достанет.
И нам не страшно – мы в дому не одни…
Из своих шалей вынет миску большую -
Такую из глины, с рисунком волной.
И запах польётся печёности сладкой -
С морковкою тёртой, капусткою мягкой
Струятся теплом пирожочки горой.

Откушаем вдосталь! С таким аппетитом!
БабДоня смеётся, аж светится вся: «Жуйте-ка,
Толком-то жуйте, да чай прихлебайте,
Не торопитесь зазря!» Сама собирается:
«Мне уж пора, тут не шалите, зайду опозжя».
Снова с сестрёнкой бежим мы к окну,
А там - Маняшки из ниток и тряпиц
Ждут, в уголочках окошка сидят. Чтобы мы
Были бы с кем-то, бабДоня оставила кукол.
Мы их нашли и до прихода её всё игрались.

«Время гулять!» - слышим голос бабДони.
Кукол за пазуху или в карман – всё с собой.
Быстро оделись, бабДоня поправит всё,
Что напялим, и за гусями на речку ведёт.
Носимся, падаем в травах пахучих,
Гоним гусят, те бегут вразнобой…
Так нагуляемся, так разрумянимся,
Что от усталости вот почти падаем
И  гоним таких же уставших гусяток домой.
БабДоня торопит - от солнца уж плавимся…

Ведёт нас к себе - до прихода родителей.
Домишко – с верандой, малюсенький, ладненький.
Белёные глиною вкусною стены (успели лизнуть),
Скамейки по стенам и столик к окну,
А на нём - ранетки в огромной тарелке…
Мы ели их с хлебом, посыпанным солью
И запивали прохладным, с пузырьками, кваском.
Когда же бабДоня достала из печки
Кашу с румяною корочкой сверху,
Ели её мы не ложкой, а хлебным куском.

Утомилась Алёнка, клевать носом стала,
Меня сон укачивать стал понемногу.
БабДоня все окна от солнца покрыла,
Велела ложиться – дневной сон на пользу.
- Меня не теряйте, я в поле – через дорогу,
Картошку допалывать буду, вы спите.
Мы уж не слышим, носами сопим – спим.
И где-то, запутавшись в сетях паутины,
Назойливо муха звенит, а нам не мешает -
Во сне мы с сестрёнкой всё по лугу бежим…

А после, проснувшись, такая нам радость –
Стучат по крыльцу каблучки «тук-тук-тук»!
Знакомый и обещающий многое звук -
Пора подниматься, ведь мама с работы
За нами зашла. Соскучились очень!
БабДоня смеётся: «Ивановна, ты не серчай!
Извазгались больно с девчонками в речке,
В кармашках каменья – вам собирали.
Да ты не спеши, садись, попьём вместе чай!»

27.09.2022
01:22

(В тексте использованы слова,
которые были в речи героев сюжета в то время. Иллюстрация из интернета.)