рассказ в госпитале

Может быть не ладят с головою?
Мало видев на своём веку.
- Бьют по санитарному конвою
Сброд артиллерийских ВСУ...

Может Боги разума лишили?
Может передозили с утра?
- Прямо по крестам бьют,
                на машинах,
Где - только "Груз-300",
                фельдшера...

Даже - санитары - шоферягами,
Тяжкий полуобморочный труд;
В полузабытьи тяжелораненные
В бесконечный госпиталь грядут;

А по ним из "Хаймерсов" ракеты,
"Три семёрки", "Цезари" в упор.
Янки, что, - целей достойней нету?
Для нацистов  с некоторых пор...

После недолёта, перелёта -
Споловинив, - точно по шоссе, -
Это кровь невинная прольётся, -
Потому что - безоружны все!

Потому, что сквозь все лихолетья,
Отшатнулся б разпоследний сброд...
Раньше всё сметая, всех калеча...
- Если кто- то раненых везёт.

Генами ли древними намучен?
Потому что, - каждый, - человек.
Потому что пленных нельзя мучить
Что б даже страну б - Бог не отверг.

И не бросил в тяжкие б пучины,
Там, где Божий свёт сошед на нет...
Предки все великие почили,
А потомков так переучили -
Тщетно ждут...
           хоть тусклый Божий свет...

Там, где не последнее от Бога
Послушанье - пленных не пытать.
И по санитарному обозу
- И не целить... паче - не стрелять!

Рвётся плоть...
                металл автоколонны...
Плавятся, дымятся и кричат...
А над ними лики преклонённы
Санитаров,
                фельдшеров - девчат...

Стонет фельдшер Катя Иванова
И в крове, и мгле полуслепой, -
Как икона, возрождает снова
Жизни заслонённые собой.

От машины -
                только одна стенка...
(Трёх других - нет,
                крыши, рам,
                стропил)
Бог с иконки - опалён, растерян,
А Катюшу, раненых - хранил.

Будут ещё новые обстрелы,
Раненные
                и госпиталя...
И всегда спасая так смотрела
Как икона вся страна моя. 

.
.
.
..

.
.
.
.

.
.
.
.
.

.
.
.
.
.

1 часть триптиха Фельдшер Катя Иванова
из 18-й книги посвящения