Аквариум

Благодаря тому, что бабушка спряталась в монастыре, мне удалось выжить. Она всегда помогала мне, даже, несмотря на то, что меня  прятали, заставляя, изменить завещание.

Сразу после рождения, папа увёз меня из родного дома и оставил одну. Люди, которые нашли, старались приютить и найти родителей.

Их нашли, и мои родители вынуждены были оставить меня жить в доме прислуги. В итоге, мама заплатила им за эту работу немалые деньги. В родительском доме тоже часто была. Это была гробница-подземелье, приспособленная для жилья и археологических работ в пригородах Каира.

Прислугой была большая семья Фишер, которая тоже проживала в Каире и представляла интересы американской полиции.

Миссис Фишер была очень ленивая женщина. Быть прислугой и много работать не в её характере. Ей повезло с мужем, который был очень трудолюбив и выполнял 
вместо неё всю работу по дому, помогая день и ночь лежать и, с неприязнью глядя на меня охать, и говорить, как ей не повезло и как давно всё надоело.

Мистер Фишер был трудолюбивый и очень заботливый муж. Это была своеобразная семья. Больше, напоминающая  аквариум  с рыбками, нежели цивилизованное сообщество людей.

К детям они относились так же, как рыбы. Их  размножение можно смело назвать нерестом (прим. автора – самки вымётывают икринки в воду, а самцы  выделяют на них жидкость, содержащую сперматозоиды).

Когда мне исполнилось три года, миссис Фишер родила дочь. Мне приходилось быть свидетельницей того, что происходило с их малюткой ночью. Это вызывало во мне непередаваемый страх и ужас.

Мистер Фишер испытывал по этому поводу очень сильные  непреодолимые душевные переживания и часто напивался. В этот момент, со слезами на глазах, он рассказывал мне, что сразу после рождения, я имела вид окровавленного мяса. Рассказывая это, он всегда сильно сдерживал себя, чтобы не впасть в истерику.

Учитывая то, что видела когда-то рыбьи утехи, понимала, что со мной у этих двух рыбоподобных существ никакого нереста не получилось. В этот сакральный момент быть икринкой не захотела и стала сильно кричать и плакать. В итоге, была супругами Фишер до смерти избита и поэтому имела страшный вид.

Естественно, мои родители узнали всю правду. Они нашли хороших врачей, которым заплатили. Я чудом осталась жива. Мистера Фишера и его жену сильно напугали судом и законом. С тех пор они боялись меня бить. Поэтому не помню, чтобы они жестоко наказывали меня или сильно ругали.

Их малютка дочь, в момент нереста, не плакала, поэтому она исправно исполняла свою роль икринки, радуя своих родителей покорностью и послушанием.

Зато малютка росла очень нервной, дёрганой и непредсказуемой в своём поведении. То, что происходило с ней до года, она не могла помнить. После трёх лет мистер и миссис Фишер относились  к ней уже  как к мальку, поэтому всё осталось в прошлом. Они боялись моих родителей, и как только их малютка смогла говорить, они старались забыть о своих рыбьих утехах.

Потом малютка превратилась в большую рыбу – акулу и  мистер Фишер всегда очень сильно боялся, что она узнает правду о своём младенчестве и всегда мечтал быстрее умереть.

Он умер, как обещал, в 68 лет, унеся с собой в могилу подводную тайну своей большой рыбьей семьи, где принципы размножения полностью совпадают с нерестом рыб, а дом напоминает аквариум.

Жить внутри такой необычной и своеобразной семьи было очень тяжело. Такой  жизненный уклад мне казался невероятной дикостью и невежеством. Поэтому постаралась, как можно быстрее стать самостоятельной и быть независимой от своих родителей и прислуги.