Константин Кудряшов - Чудак Самуил Маршак...

04.07.2014 00:02

Константин Кудряшов


"Чудак Самуил Маршак: антисоветчик, сионист, лауреат Сталинских премий. . ."
 





       Почётный гражданин Шотландии; сионист, личный друг президента Израиля; лауреат Сталинских премий; антисоветчик; депутат Московского горсовета; кумир Уолта Диснея; личный враг Гитлера... Всё это - один человек. Самуил Маршак.


Скажем, любители бардов всегда подпоют Сергею Никитину, исполняющему:

"Из Ливерпульской гавани
Всегда по четвергам
Суда уходят в плаванье
К далёким берегам.
Плывут они в Бразилию,
Бразилию, Бразилию.
И я хочу в Бразилию -
К далёким берегам!"


А любители рок-н-ролла с удовольствием пойдут на концерт группы «Мистер Твистер». Да-да, это тот самый, который:



"Мистер Твистер,
Бывший министр,
Мистер Твистер,
Делец и банкир,
Владелец заводов,
Газет, пароходов..."

Наверное, все, кто старше 30 лет, в первом классе учили наизусть:

"Различным образом державы
Свои украсили гербы.
Вот леопард, орёл двуглавый
И лев, встающий на дыбы..."

       Возможно, прозвучит кощунственно, но Маршак универсален почти как Пушкин. Его строки - и собственные, и переводы - вспоминаются каждый день и по любому случаю. Если где-то пожар, то обязателен: «Тили-тили-тили-бом, загорелся кошкин дом». Если встречаем ротозея, то с языка слетает: «Вот какой рассеянный с улицы Бассейной!»
       Спор отцов и детей? Тут же наготове его «Вересковый мёд»: «Не верил я в стойкость юных, не бреющих бороды». А в фильме «Здравствуйте, я ваша тётя!» герой Калягина шикарно исполняет балладу: «Любовь и бедность навсегда меня поймали в сети». Это Роберт Бёрнс в переводе Маршака.


       Он очень любил Англию. Когда его спрашивали, за что, ответ был забавным: «Среди англичан трое из четырёх обязательно окажутся чудаками». Шотландский политик Эмрис Хьюз, который и оставил это воспоминание о Маршаке, продолжил: «Он любил чудаков. И сам, пожалуй, был таковым».

       Действительно, даже самый беглый обзор его биографии свидетельствует о том, что Маршак находился где-то между «чудаком» и «простаком». Первое его стихотворение, опубликованное в 1904 г., называлось «20 Таммуза» и посвящалось «горю и бедствиям еврейского народа».
       Маршаку об этом напомнили в самый неподходящий момент. В 1951 г., когда он получил свою последнюю Сталинскую премию. Тогда уже готовилось откровенно антисемитское дело «врачей-убийц», так что открыто назвать себя евреем, а тем более горевать по поводу бедствий своего народа было крайне неосмотрительно.
       Маршак же, судя по воспоминаниям, «обрадовался, как ребёнок, когда ему подарили давно забытый журнал «Еврейская жизнь» с его первым стихотворением». А в 1952 г., когда дело «вредителей в белых халатах» раскручивалось уже вовсю, он точно так же радовался тому, что друг его юности, соратник по сионистской организации «Поалей Цион» Ицхак Бен-Цви стал президентом Израиля.


       Странностями и противоречиями полна вся его жизнь. С женой Маршак знакомится на пароходе, который везёт евреев-патриотов в Палестину. А медовый месяц проводит в Англии, причём в одиночку - пешком исходил весь Уэльс и половину Шотландии, собирая народные песни, переводы которых потом принесут ему мировую славу.

       Во время Первой мировой возвращается в Россию и рвётся на фронт. Но по причине слабости зрения ему отказывают. Дескать, совсем не приспособлен для оружия. Тем не менее его сестра, вспоминая о тех днях, пишет: «По ночам Самуил Яковлевич с револьвером патрулирует наш дом». Детский поэт с наганом - это сильно.

       Во время Великой Отечественной он тоже рвётся на фронт. И его снова не пускают: «Маршаком рисковать нельзя!» И он пишет... Нет, не только стихотворные «сопроводиловки» к карикатурам Кукрыниксов, но ещё и чудесную сказку «Двенадцать месяцев». Между прочим, за право её экранизации бился Уолт Дисней. И его студия даже внесла некоторый аванс. Но не сложилось.


       Были и странные выходки. Так, на первом съезде писателей СССР в 1934 г. Маршак ляпнул, видимо, не подумав: «Из тех юношей, что в детстве любили Дюма, ничего путного не выходит», чем немало обидел Горького и Чуковского. Зато во время разгрома журнала «Звезда» и травли Ахматовой и Зощенко молчал. По тем временам это было равносильно самому громкому крику. Но ведь и крик раздался. Во время процесса по делу Иосифа Бродского в суд была отправлена телеграмма: «Бродский - талантливый поэт, умелый и трудолюбивый переводчик. Мы просим суд учесть наше мнение об одарённости и работе этого молодого человека». Подписей было всего две. Корней Чуковский и Самуил Маршак. Судья, впрочем, этот материал к делу не приобщил.

       Да и задолго до Бродского, в том году, который у нас считают самым страшным и кровавым, в 1937-м, Маршак ходатайствовал перед прокурором СССР Вышинским об освобождении арестованных писателей. А ведь Самуил Яковлевич не мог не знать - в НКВД отлично осведомлены о том, что в разгар Гражданской войны он служил в деникинской газете «Утро Юга», где публиковал антибольшевистские фельетоны...

       Об этом писателе можно говорить бесконечно. И всегда с любовью и уважением. Впрочем, лучше, чем Твардовский, не скажешь всё равно: «Он был живым хранителем эталонной русской речи».


«Тили-тили-тили-бом, загорелся кошкин дом». На стихах Маршака выросло не одно поколение российских читателей. 1947 год.


Фото: РИА Новости




       * * * * * * * * * * * * * * *