на другого

ни вперед, ни назад, ни к небу, ни вниз
я шагаю по своим гниющим воспоминаниям,
по развалинам разума,
по руинам сознания,
по диагоналям и наискось,
обреченный на жизнь

слыша где-то в ночном затихающем зареве свой надрывный, протяжный визг

мне бы хоть на секундочку остановиться,
чтобы вспомнить,
прочувствовать
и ощутить
тот момент, где закончился я,
оборвавший ту самую нить,
попытавшись в свободу,
прекративший мучения раненой птицы

да, не спится, сережа, может все-таки спиться?

я бы всю твою боль, всю тупую, убогую ложь,
скомкав тихо в бумажный листок,
тебе в душу,
тебе в лицо,
обстучав, завсегдатаев дешевого секса, излюбленное крыльцо
только голос в моей голове тихо шепчет:
не трожь её, слышишь,
не трожь,
не трожь

знаю, милая, этим попыткам сбежать
даже красной ценой
будет грош

разучившись в любовь,
научившийся в злость,
в безразличие,
я сжимаю гитарный гриф,
как последнюю на земле сигарету,
мои мысли сгорают в атмосфере никотиновой ломки, словно кометы
ну а ты обиду свою возведи в монолит,
и возвысь,
возвеличь ее

чтобы жить стало проще в своем лицемерном обличии

как же трудно писать, когда в самое днище пьян
но тебе и эта тупая ересь покажется вершиной поэтического искусства
даже слово "анналы" для тебя точно триггер,
ведь, где должен быть мозг,
у тебя капуста
ты была бы единственной юмористкой в мире, состоящем из одних несмеян,

все смешалось в один темно-серый комок,
никаких тебе инь и ян

ты считаешь, что любишь жизнь, а на деле всего лишь bлядcтвo
ну и хрен с ним, живи, как живешь,
отдыхай деградируя
в чем же суть твоего бытия,
если кто-нибудь спросит,
суммирую:
быть никем, ни к чему не идти, до последнего шифроваться

чтоб в конце любой из своих дорог стать святой,
на другого повесив
все свои святотатства