Грета

Вчера на работе увидел, как подъезжала легковая машина с путейцами, а рядом весело бежал прижившийся на  дистанции пёсик. Бежал он весело и радостно, хлопая ушами. Рабочие в машине улыбались, глядя на него. Пёсик был счастлив. Это было видно. Ведь когда существо счастливо, будь то собака, кот, медвежонок или человек, не важно, - это заметно. Это написано на его физиономии.

Потом подбежал второй пёсик. Первый успел угоститься косточкой, второй откушал еды, оставшейся от предыдущей трапезы. И они улеглись на травке, пригреваемые тёплыми лучиками ещё щедрого и доброго солнца последних жарких осенних дней.

И глядя на них, спокойно и глубоко спящих, как-то по-детски, я почему-то вспомнил Грету. Ничего особенного, сразу говорю. Просто вспомнилось. Ностальгия.

У брата была овчарка Грета. Ещё в девяностые они каждое лето приезжали к нам на машине из Новосибирска в Оренбургскую область. И каждый раз привозили её с собой. Я тогда ещё жил с родителями.

Дети их были в ту пору маленькими, и они вместе с собакой вполне умещались на заднем сиденье втроём. Собачку эту они нашли на улице уже взрослым, но щенком. Подобрыш, одним словом.

Очень быстро она выросла в огромную овчарку, даже, возможно, породистую, очень красивую, сильную, но ещё более – очень преданную и очень любвеобильную к своей семье.

Собаки, они же, как дети. Да все животные, как дети. А собаки чуть ли не в первую очередь. Грета так привязалась к своим хозяевам, что без них просто никуда. Вообще.

Приезжая к нам, они потом на несколько дней всегда уезжали в деревню. А то и не на несколько дней, а на пару недель. К родственникам жены брата. В этот раз тоже собрались.
-Грету на сей раз не хотим брать с собой, - сообщил брат безапеляционно. - Пусть у вас побудет. Погуляешь с ней, повыгуливаешь? – спросил он у меня, заранее зная ответ.
-Погуляю, конечно, - ответил я. Для меня это было нетрудно, даже интересно было бы.
-Она у нас послушная, главное по утрам, ну и вечером тоже, - добавил брат.
-Да, я понимаю, знаю, - согласился я.

Грета, приезжая к нам, всегда располагалась в прихожей возле двери большой трёхкомнатной квартиры в панельке на пятом этаже.
И в этот раз там же, на коврике, как в том мультфильме, хорошо себе гостила.

Когда семья брата стала собирать вещи, она молча и внимательно наблюдала за ними. Как они это умеют, так и наблюдала, молча.

Надо сказать, что они часто уходили в гости то к тем, то к другим, оставляя собаку у нас дома, и без всяких эксцессов. Она спокойненько их дожидалась, была ласкова и послушна. К нам, хозяевам, она вообще тоже хорошо относилась, родственники же. Позволяла себя и погладить и потрепать чуть-чуть нежно.

Поэтому я спокойно и согласился её выгуливать, без боязни.

Уезжал брат с женой и детьми не на долго, поэтому много вещей не взяли и, собрав сумки довольно быстро, вышли из квартиры и закрыли дверь квартиры. Но главное, что они не взяли, они не взяли с собой Грету.

Не успели они дойти, наверное, до четвёртого этажа, как собаку, будто подменили. Она начала громко лаять, метаться и прыгать в коридорчике.

Я попытался подойти к ней, успокоить, но она не подпустила меня, оскаливая клыки. Хозяева её спустились вниз, стали погружать вещи и готовиться к отправке. Грета же взбесилась ещё больше и готова была броситься на нас, оставшихся с ней в квартире.

Как-то чуть ли не жестами и, с полу слова поняв друг друга, мы с матерью приняли решение выпустить бедную псину, почувствовавшую, что её бросают. С трудом пробравшись к двери, чтобы не быть укушенным, я открыл дверь.

Собака выскочила на площадку и вприпрыжку помчалась вниз по лестнице. Двери Волги были широко открыты, в том числе и её, задняя. Грета, вылетев вихрем из подъезда, в прыжке влетела в машину и улеглась на своём законном месте.

Брат посмотрел наверх. Я и мама, стоя на балконе, только развели руками. Так они и уехали, с собакой.

-Зачем выпустили Грету? – спросил он  потом у меня, когда они вернулись из деревни. – Просил же, чтобы она у вас побыла. Хотел спокойно отдохнуть, сам же знаешь, там и в Новорудный, и в Оренбург, как всегда, ездили.
-Попробовал бы ты её не выпустить. Ты знаешь, что она начала тут творить.
-Ну и что, потерпели бы чуть-чуть, потом бы она успокоилась, - так и не понимал он.

Я ничего не стал ему объяснять, бесполезно. Подумал только, что странно не понимать элементарного.
-Да она нас тут чуть не порвала, взбесилась-то как, - добавила мать.

Брат отмахнулся, оставшись при своём мнении. Мы – при своём, уверенные, что поступили правильно.

Давно уже нет Греты, давно наступили совсем другие времена. Много времени прошло. И я тогда был ещё молодым. Нет уже и матери больше тринадцати лет, а отца так больше двадцати семи. Просто вспомнилось. Давно, а как вчера было. Впрочем, как и вся прошедшая жизнь, как вчера.

Меняются времена, проходят годы, не меняется только то, что никогда не меняется, хотя это каждый понимает по-своему.