Беспокойство

СТИХИ

Часть 1  «Что с кошмара возьмёшь»

ПЕСНЯ БЕСПОКОЙСТВА

Пульсирует кровь в висках.
В тревоге душа, в тревоге.
Мой горестный вопль и страх,
Как будто беда на пороге.

И страшен гортанный крик.
Во мне оборвались струны.
Уродует нервный тик
Щеку, словно волны струги.

Что делать?
Пытаюсь выть,
Царапаю в кровь лицо я.
Хочу всех предупредить,
Что будем мы жить с бедою.

Но зря надрываюсь я.
Цветут равнодушные рожи…
Больница – обитель моя, -
А вдруг я свихнулся, Боже!
1984г.
Х Х Х

Россия топчется во мгле,
Как будто слон.
И гул несётся по земле –
Тяжёлый стон.

Страну сейчас нельзя судить,
Она – глуха.
В её измученной груди
Одна труха.

Х Х Х

Мы живём на белом свете
В нами созданном пространстве.
Не спеша, плодятся дети,
Жгут измены, постоянства.

На работу мирно ходим,
Говорим друг другу сплетни,
Счёты с  недругами сводим,
Любим зиму, ветер летний…

Шумно водку выпиваем
И закусываем скромно,
И по-прежнему не знаем,
Что давно уже фантомы.

Х Х Х

Мне сердце вырвала судьба
И злую сущность обнажила,
Седую мглу наворожила,
Преобразился я в жлоба.
Стал беспощадным как паук,
На троне власти восседая.
Стремлюсь людей отвлечь от мук,
Загнать их силой в лоно рая.

Но почему-то не идут,
Кричат проклятия и плачут.
А я забыл про Страшный Суд:
Давил, казнил, и не иначе.
Расплаты мудрая змея
Однажды всё же посетила,
Моя исчезла сразу сила,
И сразу в Лету канул я!

Х Х Х

Молчит пророк, смотря на этот ад,
Душа живёт в тисках железной воли.
Не пожелал врагу такой же доли,
Невыносим наш разорённый сад.

Доколь терпеть обиды и враньё
И жадности несносные порывы.
Проснись, великое Отечество моё,
Стряхни с себя и подлости и лживость.

Молчит пророк.
Он ходит среди нас,
Сжимает кулаки и хмурит брови.
Я думаю, не хочет братской крови,
Но почему безмолвствует сейчас?

МЕТРО

В метро пишу стихи я,
И очень хорошо.
Движения стихия
Рождает волшебство.

Как будто в ритме танца,
Качаюсь тихо я.
Приятно наслаждаться
Теченьем бытия.

Х Х Х
    Николаю Гоголю

Ненавистную страшную рожу
Я увидел на белой стене.
Волдыри появились на коже
У меня. Стала церковь как склеп.

Из щелей повылазили гады
И застыли, готовясь к прыжку.
Убежать поскорее бы надо,
Не могу…

ХРАМ

Мой храм построен из стекла,
Его ласкают даже тучи.
В нём комната одна светла,
Другая – в сумраке тягучем.

Конечно, светлую люблю,
Почти что там я пропадаю:
Пою и в шахматы играю,
По стенам зайчиков ловлю.

Когда же слишком хорошо,
Веселье бьёт, как из фонтана,
Иду я в сумрак, где свежо,
Где неуютно,
Серо,
Странно…

МОСКВА

Как нежны московские цветы,
Красота поёт эпиталаму.
Радостной столицы панорама
Будит созидания мечты.

Всё равно: что день её, что ночь.
В ореоле беготни и трений
Все невзгоды улетают прочь
От её простых прикосновений.

Пусть же дождик заблестит иль снег,
Иль жара примерит одеянье.
Для меня Москвы прекрасней нет, -
Каждый день – как первое свиданье.

Х Х Х

Закрытые двери сердец.
И только замки.
Тишина.
И молкнет весёлый певец,
От горя фальшивит струна.

Он так достучаться хотел,
Что  песнь разодрал до крови.
В ответ равнодушия мел
Иль целый поток нелюбви.

И жизнь показалась чумой,
Нависший безжалостный рок.
Накинул дрожащей рукой
На шею удавку – шнурок.

Х Х Х

Проплывают картины
Предо мной не спеша:
Вот, овал паутины,
Кровь до боли свежа.

И явление лика,
Искажённого злом,
И дрожание крика
Жертвы.
Низенький дом…

Всё в печальном круженье,
Суета и галдёж…
Утро, Груз пробужденья.
Что с кошмара возьмёшь?

МОИ СНЫ

Мне не сладить со зверьками странных снов,
Не высказывать скелеты прошлых слов.
И не тратить деньги ранней седины.
Убеждён, что дни мои не сочтены.

Я увидел профиль времени в окно,
Чёткий слепок, но создать не суждено.
И, как раненый от пули прямо в грудь,
Зарываюсь с головою в мёрзлый грунт.

В глубине земной постели, в глубине
Муза, может быть, тогда придёт ко мне.
И, познав путы покоя и стихий,
Напишу я настоящие стихи!
05.81г.
Х Х Х

Семь цветов – семь осколков судьбы.
Я изранен семью голосами.
Не волнуйтесь, останусь я с вами,
Нету выбора: быть иль не быть.

Семь частичек сливаются в луч.
Зажигаются души скорбящих.
Светлый символ, в пространство летящий,
Как ты весел и знойно певуч.

Я лечу на зовущем луче.
С ним в изгнание или к победе.
Пусть пространство расставило сети,
Потянуло в дорогу,
Зачем?

Х Х Х

В камере смертников тихо,
Крыша забилась у ног.
Что ты боишься, трусиха,
Мордочкой тычешь в сапог?

Ты же помочь мне не в силах.
В жизни сегодня – отказ.
Скоро расстрел и могила,
Вскрикнул замок в тот же час…

Не преступал я закона,
Я не шпион и не вор.
Сломленный, вышел без стона
В светлый как день коридор.

Путь мой минутами мечен.
Вспышка.
Ожог.
Темнота…
Вечность садится на плечи,
Крылья беды распластав.
08.88г.
ТЕНЬ

На свалку выбросили тень,
Она была послушной тенью
И наводила на плетень
Всегда по высшему веленью.

Она присутствовала там,
Где правда света стала узкой.
Она казалась всем игрушкой,
Застыв под маскою шута.

Никто её в расчёт не брал,
В сознанье всех она – нелепа.
Но тень тому служила слепо,
Кто только властью обладал.

ЭКСПЕССИОНИЗМ

Пёстрый холст сводил с ума,
Жёг глаза цветасто.
А сюжет, как бы дурман,
Спрашивал: «Что, страшно»?

Лица красно-зелены,
Пышных форм уродство,
Словно зёрна, вкраплены
Злые первородства.

Рвущий очи крик немой,
Словно возглас: «Хватит»!
Разве миру нужен зной
В саване-халате?
02.82г.
Х Х Х

Я зарекаюсь, братцы, пить
Вино, коньяк и водку.
Я зарекаюсь сочно жить,
Выламывать походку.

Быть к удовольствиям глухим,
Не жить на чьей-то шее,
Писать отличные стихи,
За качество болея.

Тогда, быть может, наконец,
Мне всё зачтётся ныне.
Предпишет жизнь один конец,-
Повиснуть на рябине!

ВУЛКАН

Я у кратера вулкана
Оказался. Боже мой.
Посетил я великана
И пора уже домой.

И дыханье – еле-еле,
Копошится в сердце страх.
Скроюсь в огненной купели,-
Жизни и надеждам крах.

Подружиться бы с вулканом
И остаться навсегда…
Оступлюсь сейчас и кану
В руки Божьего Суда!

Х Х Х

Жизнь её раскрашена тоскою
И существовать невмоготу.
Всё.
Осталась бабка за стеною
Богадельни.
Словно в пустоту
Погрузилась.
Бывшие родные
С глаз спихнула  - слишком лишний рот.
Не нужна она отныне,
Видит  Бог!

Х Х Х

Таращат глазища машины –
С поблеклых икон божество.
Им люди несут свои силы
И денег расплавленный воск.

Что Рим по сравнению с этим?
Здесь рабство сильней во сто крат.
Тиранят моральные плети
Живой человеческий сад.

Вся жизнь, облечённая в форму
Кабины, четвёрки колёс…
Нажива становится нормой,
Бросая судьбу под откос.

Богатых вещей лихорадка,
И мёртвой души пустота…
Так катится жизнь без остатка, -
Одна суета…

Х Х Х         

На меня напали тени
В тишине, средь бела дня.
Не боюсь я приключений,
Но тут струсил и, виня
Эту подлую судьбину,
Замелькал среди берёз.
Вы бы видели картину,
То смеялись бы до слёз.
Я бежал, как будто заяц,
С ветром, споря и с судьбой.
Тени подлые стреляли,
Рои пуль над головой.
Не поймать меня,
К тому же, -
И зачем я был им нужен?

Х Х Х         

Мои часы сошли с ума,
Ведут себя смешно на диво.
От боли корчатся дома,
Деревья смотрят сиротливо.

Смешались в кучу времена:
То будущее лезет в окна,
То лезет нагло старина,
Как будто мир неладно соткан.

Я слышу звездолётом зов,
И тут же людоедов племя.
Что это: куролесит время
Иль моего ума костёр?

Х Х Х

В один присест я город съел,
В другой – сожрал страну,
И от обжорства разомлев,
Разлёгся и заснул.

Проспал я восемь тысяч лет,
Когда глаза открыл,
Лежал гигантский мой скелет,
Как храм повыше крыш.

Меня показывали всем,
Я стал их божеством.
Уже не мыслили, что всех съем
Иль искалечу злом.

Они носили мне плоды,
Крича: «Благослови»!
И я лежал средь суеты
И плакал от любви.

Х Х Х

Я челюсть новую нашёл
В траве  у дома,
Приладил сразу, хорошо,
В душе – истома.

И тут же отыскал глаза,
Два длинных уха…
Но помешала мне гроза
И смерть – старуха.

Х Х Х

Праздник белого листа,
Он сегодня именинник.
Я зажёг уже светильник,
Гладь божественно пуста.

Смело бросил щепоть слов,
Словно соль в кастрюлю с пищей..
И послышался мне зов
Музы. Радостно так свищет.

Затрещал огонь тирад.
С днём рождения, листик белый.
Слышишь, слов моих парад
Вывожу рукой несмелой.

Дорасти б до белизны
И до честности пространства,
Без тщеславия и чванства,
И наветов сатаны.
01.88г.
Х Х Х

Я мига жду, чтоб сесть за стол,
Во мне поэзии укол
Болит донельзя. Мать честна,
Ни до еды мне, ни до сна.
Бурлю как Этна, Боже мой,
Уже перо в руке моей,
Мне бы бежать стремглав домой,
Но застываю на пеньке.
Бумага, ручка – всё готово
Принять бунтующее слово.
Но муза подлая молчит…
Пиит я или не пиит?

Х Х Х

Не бывать мне поэтом великим,
Крупных премий не получать,
А тянуть стихотворцем безликим
Свою лямку. Растак вашу мать.

Не обидно ль?
Да нет, не обидно,
Что не Пушкин,
Не Фет,
Не Майков.
Ведь великих-то нынче не видно,
А засилье одних чудаков!

Часть 2  «Страдает творчеством душа»

Х Х Х

Рассвет зажал меня в тиски,
Ужарил холодом по выи,
Затрепетала даль строки,
На чистый лист, упав впервые.

Стихотворенье родилось,
Но вмиг от холода свернулось,
Комочком снега обернулось, -
Его и помнить не пришлось.

Х Х Х

В горячем сладком чае лета
Мир утонул и я, быть может.
Все люди – красные пометы,
И я замазан с ними тоже.

Растаял холод отношений.
Всех краснота уже сроднила.
У солнца множество прошений
Не  мазать красным через силу.

Но наплевать ему на вздохи,
Коль  солнце – плод самой Вселенной.
Диктует жаркие мне строки, -
Уже не вырваться из плена.

Х Х Х

Сегодня день как мутное стекло,
Небесный свод не чище океана.
Плывёт недорогое барахло:
Диван, бутылка, куртка хулигана.

Ещё поодаль чьи-то башмаки,
Они чернеют явственно и сыто,
Невдалеке машин седых полки
Штурмуют солнце – ржавое корыто…

А на земле, куда глаза ни кинь:
Один песок –
Пустыня из пустынь…

Х Х Х

Ночная мгла нависла надо мной,
И все слова исчезли в темноте,
Захвачен в плен безжалостной Луною
И замерзаю в пустоте.

Вселенная взирает ошалело
И манит ввысь подняться, Боже мой.
Сейчас вот-вот душа оставит тело,
И никогда я не вернусь домой.

ЗИМНЯЯ СОНАТА

Зима снега бросает, словно
Охотник крепкое лассо.
Ручьи не плещут полнокровно –
Не сняты шапки у лесов.

И задавила массой белой,
Не продохнёшь от гнева,
Нет.
И валит снег оторопело, -
Ну, чем не настоящий бред!

Х Х Х

Опять мы пленники жары,
Пора уж ей остепениться.
Дрожат московские дворы
При виде голубого ситца.

Жара проспекты смело бьёт,
Деревья корчатся, страдая.
И боевой трёхслойный пот
Остервенело наступает.

Природа жаждет взять реванш,
Поработить, засунуть в клетку.
Когда ж уходит солнце – страж
За долгожданную отметку.
Жара уходит, видит Бог.
Кто б шею ей свернуть помог?

Х Х Х

День, завидуешь ты мне.
Я смеюсь, а ты – невесел.
Гроздья мрачные повесил,
Угрожаешь в тишине.

Хочешь молниями сжечь,
Запугать громами, знаю,
Пелена дождя седая,
Необузданная речь.

Не чини лихой разбой, -
Не виновен пред тобой!

ВЕЧЕРНЯЯ ГРУСТЬ

Буркнул день: «Прощай пока»!
И пропал, бедняга.
Вечер спрыгнул с потолка –
Серый бедолага.

Запятнал вовсю,  стервец,
Бледными тенями.
И подумал я: «Конец
Этими мне днями».

Далее примчалась ночь
И луной вонзилась
В моё сердце.  Не помочь –
Неотвратна сила.

Стал от ужаса хрипеть.
Очень плохо стало.
Быстро юркнул я в постель –
Под одеяло!

НОЧНАЯ ПЕСНЬ – 3

Упала ночь на плечи мне
И придавила тёмным телом.
Мой крик в знобящей тишине
Пронзил природу. В чем же дело?

Куда-то сгинула луна –
Подруга тьмы, осколок света.
Лишился благостного сна
И ветер. Если б только это!

Погасли звёзды в тишине,
Явились тучи. Боже правый.
И замаячила расправой
Чёртовка-тьма тебе и мне.

Пришёл рассвет под стон дождя,
Водой мне душу изведя!

Х Х Х

Голубые бабочки небес
Шлют минуты песенного дня.
Тучи, позабыв всегдашний бег,
Снеговым величием манят

Ласковость берёзовой страны –
Радостно-счастливый хоровод
Дарит мёдом пахнущие сны,
Радуется бегу мирных вод…

Х Х Х

Я в бульоне вечера,
Он горяч и нагл.
С вечерком обвенчана
Липкая луна.

Червяками ползают
Сумерки по мне.
Сны скрепят и ёрзают
В полу-тишине.

Х Х Х

Разбросала осень ныне
Золочённые листы.
Скоро нас она покинет,
Канет в сладость темноты.

Сдаст на время жаркий трепет
Солнца и дождинок рать.
Жаль, осенний чудный лепет,
Есть что вспоминать.

Заиграет скоро вьюга
Быстрый танец свой.
Осень – жёлтая подруга, -
Ждёт тебя покой!
09.88г.
Х Х Х

День к стеклу приклеил
Гордые снежинки.
И они болеют –
Маленькие льдинки.

Бьёт их ветер вьюжный,
Взять в полон, желая.
Стой,
Мой ветер стужный,
Прочь же сила злая.

Х Х Х

У дня настроенье что надо,
Завил полукруг теплоты.
А воздух – пьянящая сладость
С людьми и природой на «ты».

О, неба воздушная скатерть.
О, солнца беспечный корабль.
Земля – наша общая матерь
И грозной Вселенной сестра!

Х Х Х

На тахте танцуют блики,
Как кувшинки на воде.
Свет – работник многоликий
Сеет радости везде.
Умоляет нынче душу
Разрешить светиться тут.
Я их радость не нарушу.
Хорошо.
Пускай цветут.

Х Х Х

Я мякоть вечера вкусил,
Мне стало грустно, до икоты.
И, потеряв остаток сил,
Нырнул я в зыбкое болото
Своей изгаженной души.
А там, средь тварей многоликих,
Я негодяем стал великим,
Хоть свечи быстренько туши.
Теперь проходит век за веком.
А вновь я стану человеком?

Х Х Х

Когда  у ночи жизнь в разгаре,
А у людей – дела тихи,
Ко мне на белый лист бумаги
Ложатся вещие стихи.

Они порою неуклюжи,
Колючи, будто бы ежи,
И я их тщательно утюжу,
Острю их рифмы, как ножи.

И не дают покоя строчки,
Страдает творчеством душа…
Люблю поэзии звоночки, -
И жизнь свежа и хороша!

Х Х Х

Пляшет ветер заводной,
Лобызается со мной.
От судьбины не уйти, -
Копны снега на пути.

Вот в сугроб я упаду,
Околею на беду.
У зимы закон суров, -
Опьянел - и был таков.

Х Х Х

Я не сплю.
Лежу в постели –
Полночи оскал…
Быстро годы пролетели,
Смерти час настал.

По углам ютятся тени –
Сгустки чёрных сил.
Вы пришли из сновидений
Или из могил?

Х Х Х

Великое буйство жары,
Все маются потом и ленью.
Наточи она топоры –
И крах моему поколенью.

Но ветер погибнуть не даст,
Нагонит зловещие тучи,
И смело горохом летучим
Забрызгает землю вода.

Но если у ветра отгул,
А солнца гипноз ненавистен,
Погибнешь на радость врагу,
Как осенью жёлтые листья.

Х Х Х

Настигла чёрная завеса,
И тала темень у руля.
Осколок – ветреный повеса
Возник, о радости моля.

Свои раскрыли тучи зевы.
Ну, кто быстрее съест его?
Взошли холодные посевы
Печальных звёзд над головой…

Я у окна.
Дома как тени,
И фонари сбежали вдруг.
Душа в бессовестном смятенье.
Где бродит сон, мой лучший друг?

Х Х Х

Темнел у вечера в зубах
Листочек дня.
Краснела прядь на небесах,
Сумрак кляня.

Секунды тикали вовсю,
На город злясь.
А тот вечернюю красу
Забросил в грязь.

Мазки явившихся теней
Всё резче, злей.
А хитрый вечер в зимнем сне
Жжёт акварель.
01.82г.

ДОЖДЬ И НОЧЬ

Ночь катила фонари
И грозила тёмной пастью:
«Доживёшь ты до зари
Под моей тяжёлой властью»…

У дождя одна лишь песнь -
Водяная передряга,
Опьяняющая брага,
Пустозвонной пыли месть.

Я гонял немые сны,
У дождя просил подмоги.
Где-то хныкали дороги,
Не спросясь у тишины.

Дождь и ночь в клубок сплелись,
Громыхая, замирая.
Показалось – эта жизнь
Частью подлинного рая.

Свежесть весело вплыла
Через свет открытой раны,
Где-то ночь носила драмы
Для меня она была
Тёмным облаком в окне,
Неразгаданной загадкой…
Успокоился, и мне
Стало сладко, сладко, сладко…
1987г.
ЭТЮД

На рыже-красный нынче лес
Вода закапала с небес.
И будет капать день и ночь,
И лету больше не помочь.

Его отправит на покой
Чертовка-осень. А на кой?
Люблю я лета волшебство, -
Мне будет не хватать его!

Х Х Х

Танцует ветер, словно жрица,
Замысловатый танец свой.
Уже кружит над головой,
А вот у ног моих искрится.
И сыплет пылью мне в глаза…
Я слышу песню дня седого.
Вдруг с неба падает слеза –
Дождя убийственное слово.
Под крышу прячусь я тогда
И жду дождливого явленья…
Пока стоял – прошли мгновенья,
А показалось, что года!

Х Х Х

О, зима, старуха злая,
Почему ещё жива?
И никак не исчезают
Снеговые кружева?

Ветер дик как с голодухи
Хищный зверь.
В фаворе – стынь.
Мечутся седые мухи
И твердят весне: «Аминь»!

Не тревожься, дорогая,
Распрекрасная весна.
Всё ж зима изнемогает,
Но когда уйдёт она?

НОЧЬ

Явилась ночь во всей своей красе –
Красе угрюмой, чёрной как смола.
Она луну куда-то унесла,
Свинцом закрыла звёзд неясных сеть.
Запричитала в гулкой вышине,
Забилась страхом, мистике сродни,
И у домов застыла в тишине.
Беспомощны фонарные огни.
Всё разрядил весёлый ветерок, -
Он первый луч рассветный приволок.

Х Х Х

Эта ночь в полоску,
Месяц как осколок,
Ветерок ласкает,
Хорошо душе.
Я взгрустнул немного,
Ведь рассвет не скоро
И вовсю рассыпаны
Звёздочек драже.

Х Х Х

Энергично лупит крыши
Дождь – задира и болтун.
Вечер шепчет: «Тише, тише.
Я боюсь фальшивых струн»…

Только капли – непоседы
Не боятся ничего.
Навлекают смело беды
Ветра злое волшебство.

Ну, уймись, ненастье.
Всё же
И в природе мера есть?
Наждаком дерёт по коже
Этот дождь…

Х Х Х

Лето загрустило:
Скоро на покой,
Жизненная сила
Стынет желтизной,
Загундосил с неба
Нудный перезвон,
Грустью пахнет с неза-
Памятных времён.
Птицы – эмигранты
Ждут отлётных виз,
И прощай таланты
Искренней любви.
На душе печали
Просветлённый лик.
Падает, качаясь,
Первый жёлтый лист.

Х Х Х

Кто кричит в тиши ночной
Под неясною луной?
Я услышал этот крик,
И внезапно он возник.
Он трубит, покой круша, -
Это же – моя душа!

ЭПИТАФИЯ

Лежи спокойно, милый друже.
Ты отдал дань своей судьбе.
Твой вдохновенный труд не нужен,
Никто не вспомнит о тебе.
Ты же не Пушкин, чёрт возьми,
Чтобы навеки быть с людьми!


КОНЕЦ