Привет из сентября

***
Сентябрь. Уже нужны очки.
Ещё седины незаметны.
Хрустит в пожатии руки
Воспоминание о лете.
Глоток рассвета в горло влить.
Гантели покрутить немножко.
И плечи тянутся пилить,
Рубить дрова, копать картошку.

Но как назойливый вопрос
Потянет пакостно одышка
На перекур без папирос,
Как будто времени в излишке.

А длинный вечер пуст, как зябь.
И просыпаешься ночами,
И думаешь: ещё сентябрь;
Уже сентябрь, хотя в начале…

***
Золотые клёны сентября.
Чернь стволов, узорчатые кроны.
Всё же, может быть, оно не  зря –
Это время листопадов стройных,
Золотое время сентября?

Рыжие, шуршащие ковры,
Брошенные под ноги любимым –
Лета происшедшего  дары,
Ярко отрицающие зимы
Сентября хрустящие ковры.

Пышные охапки обнимай,
В тонкость золотистую заройся,
Вслушайся в паденье тихих стай,
Приносящих светлое спокойство,
Ясные объёмы обнимай...

И когда с уже седых высот
Первая снежинка упадёт
В мирную холодную ладонь,
Вспоминай: на переломе год,
Щедрых клёнов золотой огонь…

Может быть, произошло не зря
Золотое время сентября?


***
Какой сентябрь я нынче приобрёл!
Совсем задаром – за какой-то месяц
негромкой жизни у спокойных сёл,
за тридцать дней брусничного Залесья.

Вот он, сентябрь – величиной как раз
в ладонь – такой кленовый, лёгкий, щедрый…
Всё убрано. И отдыхает глаз.
И отдыхают от работы недра

родной земли.
                Намятая рука
так нежно держит золотое чудо,
и в ней оно колеблется слегка,
и между пальцев утекает будто,

и остаётся в лицезреньи гордость,
мгновенная, как солнечная рябь…

Из-за спины поспешный, хваткий голос:
«Почём сентябрь?»
                – Не продаю сентябрь.


***
 В Каршевитом сентябрь.
              И, к тому же, сентябрь на исходе.
Я подумал о нас,
              чтобы стало немного теплей.
А ночной листопад
              шелестел о святом, об исконном,
Обо всём, что нам любо
              на тёмной прохладной земле.

Вызревала роса.
              Из тумана грибы вырастали.
Звёзды пахли водой,
              как в саду золотые шары.
А ночные кузнечики
              всё про любовь стрекотали,
Будто жить им и жить,
             словно в пору июльской жары.

Мы растим наши жизни,
             в своих огородах копаясь.
Но пускаемся в горы,
            где ветер и кашель сухой,
И на пиках слагаем стихи,
            от любви задыхаясь.
Или думаем так,
            чтобы было не хуже стихов.

Я подумал, что надо нам
          без насекомьего шума
Помнить лето своё,
          невзирая на слякоть и хлябь.
И о том, что должны мы
         о ком-нибудь ласково думать
Для защиты тепла,
         Если ночь,
                и туман.
                И сентябрь.

***
Обложные дожди
Обложили меня.
Зябкий ветер дрожит
У плакучего дня.

Я стою в сентябре
На промокшей траве.
Я стою на горе
На пути антивверх.

Настилаю свой взгляд,
Словно гать средь болот,
За косой дождепад,
За слепой горизонт.

Там, где нету дождя,
Там, где небо синё.
Ясно вижу тебя,
Где просвет простынёй,

Ожиданье расти,
В приходящее верь,
Ты в начале пути
И тропа твоя – вверх.

Но пока что, пока
Мокрый ветер дрожит.
Тяжелы облака
Над прибитостью ржи.
Хлещет ливень о твердь…

Так стоим мы вдвоём –
Я в своём сентябре,
Ты в июне своём.

***
Где в землю врос забытый ржавый плуг,
Где окончанье тропок и полей,
У края леса есть округлый пруд,
Как эпилог о лете и тепле.
Течения не знает здесь вода,
И так неспешны кроткие деревья,
Что если каждый день ходить сюда,
Не замечаешь, что проходит время,
Что за увалом прорастает озимь,
Что Уж природы заползает в осень.

Не тронет паутиночку-струну
Далёко поверху ходящий ветер,
И всё ушло в себя, и в глубину
И замерло в неярком сером свете.
Всё живоносное бесшумно затаилось,
Предчувствуя невзгоду и немилость.

Все измененья плавны и не вдруг,
И гладь воды спокойна и пуста,
И если даже разойдётся круг –
То только от упавшего листа.

***
Красные калиновые гроздья,
Солнце льётся в пламень водяной.
Где вы нынче, синие стрекозы,
Что тогда летали надо мной?

Весела улыбчивая милость,
Ласкова застенчивая суть.
Девочка-тихоня притворилась
Речкой, заблудившейся в лесу.

Выстираны скатерти  льняные.
Бабушка на камушке сидит.
А вокруг гудят цветы такие –
Ни в каком саду их не найти…

Может быть, пока ещё не поздно.
Может быть ещё не помирать…
Прилетайте, синие стрекозы,
Ну, хоть на минуточку опять!

***
Вот я снова на реке Нерли,
толкотни и суеты вдали.

Снова сосен голоса над водой,
Утро - Серые глаза над волной.

Прикурю от головни у костра.
Это  память той теплинки остра.

Только небо холодком серебрит,
только ветер по воде сентябрит.

И туманом окаймлён окаём,   
все тропинки поросли быльём.

Весь ромашковый узор поник,
разбагрянился ковёр брусник.

А по кромочке сырого песка
сизой цаплей бродит грусть-тоска.

Золотые журавли трубят,
птицы-ветры камыши теребят.

Не шурши сухой камыш, не тревожь.
Знаю сам я, как легка эта ложь.

Слишком много миновало дней.
Не вернуться мне в реку Нерль.

***
Серебряные паутины
В прозрачном воздухе звенят,
И  небо – голубою льдиной –
Вдруг наплывает на меня.

Всё ясно, чётко, просто, зримо –
Повялость трав и дрожь листа.
И в небизне необозримой
Ты сам – и тлен, и суета.