Катерина Калитко. Люди там были странные...

Люди там были странные и настороженные, похожие
на неправильно спаянные противотанковые ежи.
Место, где ты обычно стоял,
обходили осторожно, будто обведённое мелом.
Последнее тепло вкатывалось в ворота,
круглое, преходящее,
не баюкало – тревожило, завтра будет иначе.

Тихое, притихшее начало школьного года,
невыносимый вес письма,
хрупкие страницы, выдохи между строк,
книги до сих пор иногда кажутся
прозрачными прописями –
такие теперь дела, учитель.

Ведь не заслонит человека другой человек,
ведь невозможно разодрать горячее соленое тело
соприсутствия, невозможно распутать
следы, голоса и дыхание
на улицах и в зашторенных спальнях,
ведь, когда смеешься, в правом твоём глазу
узкий зрачок и сияние,
но в левом глазу
темень и тяжёлое веко,
ведь что-то нельзя легко простить, а что-то – отсечь,
ведь птицы нашей речи
долго греют поломанные лапки
на жестяных карнизах –
но всё-таки отталкиваются и взлетают.

Ведь не заслонит человека
другой человек.

(Перевод с украинского)