Странные, но свои

Там, где кончаются слова и детство,
Начнём писать историю любви.
Язык древнейший - птичий, это - средство
Найти подобных, странных, но своих.
Необходимо обрести согласие
С самим собой, чтоб были силы жить,
Не потерявшись в облаках ненастья,
Где времени сомнительная нить
Вот-вот порвётся, что-то обнажая,
Чему названья и значенья нет,
Что пустоту собой переполняет,
И есть одновременно тьма и свет.
И смотришь неизвестному в глаза,
Боясь увидеть истины зародыш,
Ту тайну, что умом понять нельзя,
То, что не знал, но всё же как-то помнишь...

Опять приходит время осмысленья:
Зачем я здесь и для чего живу,
Всего лишь миг от смерти до рожденья,
От тьмы до взгляда в неба синеву.
И где было положено начало
Той драме, что разыгрывал "артист",
Какие струны в тишине звучали,
Когда верстался жизни первый лист? 

Но нет ответов - тайны и покровы,
И многоточий звёздные миры,
Многозначительности тесные оковы,
Загадочная фраза "До поры..."

Мы сроком ограничены и болью,
Сокрытием начала и конца,
Зависимостью, вызванной любовью,
Сакральностью значения отца...

Но ветра свежесть мнимого полёта,
Звучащего внутри, как камертон,
Нам дарит ощущение свободы,
Намёк на то, что ты не зря рождён.
Незнание становится невинным,
Ведь начинаешь каждый день с нуля,
Там спутано начало с серединой,
А "вопреки" слилось с "благодаря".

Пульсирует Земли живое темя
И каждый - миг разгадывать привык,
А много ль тех, кто знал предназначенье,
Заложенное Богом под язык?

На старом чердаке - волшебный мир,
Там - аромат живых воспоминаний
Такой короткой жизни. Утром ранним
Я компас здесь ищу, ориентир
Среди вещей, как будто бы ненужных,
Но осязаемых. Так тот, кто с детства слеп,
Воображеньем разрушая склеп,
Из тьмы своей выходит в свет. Наружу...