Движение 12 Гадалка

« – Пацаны, – помолчав несколько мгновений, продолжил Толян, – а вы к нам в бригаду не хотите? Я со старшими могу поговорить. А вы же спортсмены, вас охотно возьмут! Перспектива у нас есть, деньги хорошие. Правда, и дисциплина жесткая, понятия… – Что еще за понятия? – спросил Сергей. – Да всякие заморочки блатные, – махнул рукой Толян. – Ну что, Круглый, – он посмотрел на Сергея, – пойдешь? Давай, решайся! – Не, не пойду, – ответил Сергей.»

Валерий Карышев «Мазутка. Портфолио умершей банды. Книга первая.»

памяти Джуны

- Я женщин не пытаю, но тебя буду, привет, Клара, - Манерный отдышался, взобравшись по лестнице, перевёл дух. Гадалка испуганно смотрела на него. У неё были такие круглые глаза, словно он сказал ей, я не хочу брать тебя силой. А иногда женщинам хочется, знаете ли. Чуть-чуть. На пол шишечки. На пол-Фёдора втереть. Насчёт «пытать», конечно, он пошутил. Работать в Москве ей разрешил сам Юра Лакоба, авторитет которого был настолько сильным, что никто никогда не осмелился спросить его, как же так? Ваш дед основал милицию в Абхазии, а вы Вор в законе. Убили Юру Хаджарата в Питере люди Кумарина. Говорят, при встрече Ночного губернатора с Лакобой первый все время молчал, сказать ему было нечего. Потом вместо него заговорили выстрелы. Ну это пусть абхазы спрашивают с них, а у нас с вами тут своя история. Важно заметить, что в Абхазию Лакоба поехал, это ему потом предъявили, не для того, чтобы «послужить в армии». Что ему, нечего было делать? А потому, что под лозунгом «Сухуми, мы ещё вернёмся» другой Вор Джаба Иоселиани, который как раз специально пошёл воевать, отнял у него все «точки». Здравницы, гостиницы, санатории. Лакоба двигался нормально.

Квартира у неё на Арбате была скромная, сиротская. В таком же сиротском доме. Пол дома в старинном переулке плюс двор. В ней было столько антиквариата, что заезжие иностранцы диву давались:

- Если вы перевезете все отсюда в Амстердам, можно смело не работать! Всю жизнь.

Часы, скульптуры, картины...Перевезти, однако, было трудно. Гадалку звали Клара, она приехала в Москву из Риги, где ее все время грабили. Каждая воровская шайка почитала за честь вынести ее дом. Семь раз она покупала в квартиру всю мебель. Она и в Риге жила кучеряво. На мусорскую гадалка не стояла, это она знала точно. Точно? Соси заочно!

- Если ты мне не расскажешь, кто со мной тянет прикол. Анальные демоны!

— Какие люди в Голливуде, — впуская гостя в огромную прихожую, вокзал для двоих, радостно защебетала гадалка, - каким ветром вас ко мне занесло? Полосатый человек. - Манерный часто носил майку в полоску. По лагерной привычке.

- Прошу вас в зал, я пока чайник заварю. Ёрл Грей.

Манерный вспомнил, один раз они с пацанами заварили разом всю пачку. Набрали по чужим кредиткам разных продуктов в «Калинке Стокман» у «Садко Аркады».

— Годяво, — сказал Манерный, — Вмазать по такому поводу надо, чайку-кофейку, туда-сюда, пятое-десятое.

Гадалка засмеялась. Она уже готовилась ложиться, сняла украшения. Сама отбывала по 158й, 1я, 2я. Чёрная полоса в жизни, кражи. До тюрьмы она была такой разгильдяйкой, не понимала, что плохо, что хорошо! После того, как посадили, у неё было много времени, чтобы подумать о том, как жить дальше. И она поняла. Без лоха жизнь плоха! Освободилась, связалась с Батей, Люди ее приняли. Она и правда могла лечить неизлечимые болезни. Например, рак.

- Ну у тебя и прикид, Андрей, - сказала она, имея в виду костюм. Френч-стойку от «Версаче». - Если не красавец, то девки обосрались!

Манерный засмеялся. По силе энергии она была как Джуна! Могла бы так же лечить людей, светиться только не хотелось. Зачем? В отличие от соседки на Арбате комплекса величия, смешанного с комплексом неполноценности у неё не было. Как и всяких косыгиных-брежневых. И сын ее, Боря был живой. Тьфу-тьфу. Она вообще хотела продать это все и выехать в Израиль в один день, зима не устраивала ее ни в Риге, ни в Москве. Какие-то шаги она в этом направлении уже сделала. Держала за щекой бриллианты в порту в Питере, жевала жевачка, когда таможенник отвернулся, языком загнала их в жевачка, быстро прилепила к ещё открытому контейнеру внутри него на стену. Улыбнулась, таможенник забил крышку гвоздями. Так что Джуна могла спать спокойно, всё-таки женщина. А вот Пашу Глобу она бы с удовольствием убила. За враньё. И не только Глобу. И Лонго, и Кашперовского. Тот в Польшу убежал из-за неё. Двум таким в одном городе места не было. Дурак Чумак тут же встал к ней под крышу.

На полу лежали тоненькие бумажные ленточки с надписью «USA 10 000 dollars» от банковских упаковок по десять тысяч долларов. Стандартная единица расчета тогда в Москве. Недавно приезжали ребята Толи Быкова из Красноярска, Паша (Цветомузыка) и Татарин. Рассчитались за расчёт побед босса по гороскопу. Всё получилось. Враги мертвы, менты далече.

- На пластроне, - пошутил Манерный. Френч стоил тогда минимум косарь. Двойка, плюс брюки. Плюс белая рубашка за 700 долларов из «Рэдиссон Славянская», плюс ремень и туфли с кинжалами от «Пачотти», ручная работа. Рабочая одежда Манерного стоила примерно пять косарей. Денег он не жалел, покупаем один раз. Для себя живём, эхма. Все любят негодяеа.

Манерный пригубил ароматное импортное пойло, умеют же варить за бугром грушевый чай. Студент рассказывал, в Англии тоже есть Люди, один 40 лет в клетке. Террористов освободили, не его. Живительное тепло разлеглось по телу, заняв необходимое положение в каждой клетке. Как снежинки в снегопад падают только на своё место. Он прикрыл глаза. Лидеры Движения умирали не только от пуль, но и от усталости. Как президенты. Жена и дочь Манерного давно жили в Швейцарии.

А ведь я могу просто так убить человека, подумал Манерный. Махнуть. Завинтить наглухо. Сидим, сидим, базарим, взять и сунуть ему в кадык заточку. Выстрелить в лицо. Задушить. И уехать. До чего докатились! Это же где так видано, просто так валить, рассердился на себя Манерный?! Как он до таких мыслей дошёл? Надо себя контролировать. А женщину, спросил себя Манерный? И женщину могу. А ребёнка? С собой надо быть честным, нельзя себя обманывать. Нет. Не смогу ребёнка. Манерный медленно выдохнул скопившийся в лёгких воздух, заработала диафрагма. Крыша едет от этой крови. Может, выйти из Движения? Фишки обнулить?

На Кларе был алый шёлковый платок, действительно хороший. В свете зарождающегося дня он казался бордовым, тёмным. Туфли у неё были тоже дорогие. Внешне она казалась спокойной. Почти как мужчина. Но за этим спокойствием Андрей увидел такую бурю эмоций! Рахманинов бы не выразил. Средний по душевной силе человек бы испугался. Но Манерный был из Движения. Та внешняя артистичность и даже аристократичность Атоса, которой он обладал, была обманчивой. Банан снаружи ведь тоже жёлтый. Мой папа в Африке живёт, соси банан! Да, подумал он, пусть сосут банан. Через диван и через 12 палок.

...И вот это было уже! Он шел когда-то также по большому сожженному полю, золотисто-алые пески пожирали те два года последнюю зелень и, озаренные лучами зари, хотели выглядеть как кровавые пятна гноя, крови и смерти. Но не могли. Все равно были веселыми. Солнце опускалось к горизонту и сквозь непроходимый туман дыма от охваченных пламенем лесов, оно казалось какой-то расплавленной небесной росой, субстанцией цвета красной ртути, той самой, за которой гонялись все время все бригады всех ОПГ города. Лишь одна надежда у всех в голове, где достать в Москве эскавэ.

В черепе вождя, повисшем в небе в качестве подношения, дабы его умилостивить и успокоить, на их языке «в балдохе», была надежда. Которая умирает последней. Хорошо, что мы еще живы, черт возьми, подумал он! Это действительно хорошо. Устал уже ездить на похороны. Когда Леший умер, Бита сказал:

- Докачиваться будет на том свете!

Восточная половина небосвода терялась в серовато-свинцовой дымке. Воздух был неподвижен и пропитан гарью, от этой тесноты он заполнил все пространство, нигде не оставив щели, он даже звенел, можно сказать. Опаляемый заревом песок растворялся в воздухе и дышать от этого было практически невозможно, он задыхался. Сухой воздух через нос проникал в рот, и через несколько часов не спасала даже вода, ты болел, в глазах было сухо, а в груди больно, спасала только вода, но ее почти не было. Не было в раю для таких, как он, воды.

Карты определяют нашу судьбу, подумал он. Цветные талисманы из картона. Это вообще старая тема! Когда известная оккультистка Фрида Харрис работала над колодой Тота во время Второй мировой, карта «Победа», союзники победили. Шестерка кубков. А когда рисовала пиктограмму «Поражение», пятерка мечей, их разбили в пух и прах. Так всем и сказали, готовьте гробы. С точки зрения здравого смысла, это был бред. Но так оно и произошло! В Движении здравого вообще не было. Херово жить с пулей в голове, особенно если пуля до мозжечка дошла.

А у Манкерного было по-другому. Когда он колол одному Вору на зоне «Повешенного», в первый срок он был кольщиком, потом бросил, некогда, перешел в категорию «бродяг», повесился положенец Василий. Пил, пил, бухал и повесился. Вылечили вроде алкоголизм в промзоне спортом, а он взял и повесился! А когда Манерный рассказывал всем про карту «Дурак» («Шут»), его выгнали с положения самого. Сказали, в жизни не видели большего, чем ты, клоуна, в смысле «недостоин». Дали по ушам. Наобещал Ворам с три короба, мол, и крадун, и киллер, разморожу, перекрашу эту зону в чёрный цвет, а этого не произошло! И квартиру на воле отобрали за это, сказали, ответишь имуществом. Спасибо дяде, он был у него «старый криминал», сказал свое слово, ему поверили, не ответил здоровьем, все равно плохо. Манерный тогда сильно на Людей огорчился, второго шанса не дают! Падаете вы все одинаково, от пули, сказал начальнику охраны клуба он. И вот теперь опять с Ворами. Видимо, судьба! В той забытой богом и людьми, проклятой пустыне, названой Москва, многие сейчас не при делах. А он нет. Повезло.

Тут он увидел их, тех, к кому шел. Два человеческих существа, абсолютно голых, женщина и мужчина, стояли напротив друг друга, с соединенными за спиной руками. Их руки спускались вниз беспомощно, головы наклонены вниз, а из-под густых ниспадающих русых волос женщины - почему мне всегда нравились только блондинки, мама? - была заметна толстая веревка, одним краем обвязывающая узкий, тугой, видимо, укрепленный специальными воинскими упражнениями женский живот, а другим концом надетая на мужскую шею, петля. Петля времени или пространства, подумал Манерный. Вернее, и то, и другое. Петля, в которую влез Васёк.

Посреди дымки и чада парило в воздухе эфемерное светило. На огромном шаре словно восседал дамский бюст черной грозовой тучи, вот-вот сейчас хлынет дождь, он страшен в пустыне. Через пять минут тут всюду будет вода. Я пообедал в каком-то ресторане головой козла, знобило. Среди дремучих выгнутых рогов несчастного животного, в межбровье на клочке шерсти, не опаленной языками пламени, козла в преисподней готовят на вертеле, одни из конечностей, передние, опущены вниз, другие, задние, подняты вверх, говорят, после того, как козлам перерезают горло, многие из них на костре еще живые, моргают глазами, интересно, самих демонов бы так, каково, фосфорическим светом, видимым только одному мне, сияли пророческие слова на латыни «SOLVE» и «COAGULA». Не ярким, перламутровым светом. Это вставило, конечно.

Манерный вспомнил, недавно на Арбате они с Лешим ели уху в рыбном ресторане, на самом деле кафе, запах был приятный, но уха была наполнена рыбьей чешуей! Позвали официанта. Тут же к ним подбежал молодой худой халдей. Волосы зачёсаны назад гелем, передник, бабочка. На ногах кроссовки. Гуляя по Арбату, иногда его встречали. Домой ходил обедать со смены.

- Это что такое?! - спросил Леший. Шляпа, жилетка, волосы до плеч а-ля Роспись, шрам, квадратная челюсть. И огромный, в ладонь православный крест. Как тогда говорили, с гимнастом. Это он вместе с Колей-с-косичкой заставил одного коммерсанта написать «я(такой-то, такой-то) съел две машины сникерсов». Смеялась вся Москва! - Кредитная карта есть? Твоя? - Леший смотрел на официанта безумными глазами. Ни дать ни взять Микки Рурк из фильма «Пуля». Сейчас кинется.

Манерный с Лешим были кенты с детства. Не в один день родились, но умрем в один день, говорили они. Их общий близкий был Коля-с-косичкой. Который однажды не сумел сохранить в тайне их планы, и они стали просто коллегами, а не «близкими». Колю простили.

Скажи мне, кто твой кент, и я скажу, кто ты! В Движении за кента могли с другого кента спросить строго. Как с «понимающего». В то время ещё Манерный не был Вором, не знал тонкостей. Был не посвящённым, но приобщенным. К братству воровскому. Выбрал эту дорогу, не надо останавливаться. Вообще, конечно, Ворами не становятся, Ворами рождаются. Преступные силы, долго будучи разобщенными, стремятся соединиться вновь и после продолжительного единения опять распадаются, так всегда было. Как могли великий Чиковани и Дед Хасан сидеть за одним столом? Костыль? Разное говорили про Костыля. Зачем, например, с московских таксистов собирали деньги «в помощь его маме»? Помогать дело добровольное. Знал он об этом или не знал? Теперь уже не спросишь.  А Тростиков? Предводитель боксеров в родном городе Костыля Серпухове? Но не будем обсуждать здесь поступки Воров. Наказать Воров могут только Воры.

Побелевший официант трясущимися руками вытащил из нагрудного кармана свою кредитную карточку. Банк «Столичный». Он не понял. Повар не почистил рыбу, он при чем? Может, господа лохи? Карт не видели, хотят посмотреть? Не вопрос! Пожалуйста.

- Мужики, вот! - официант отдуплился. - Новая! - Он хотел «наладить контакт», ты мне, я тебе, войти в доверие, всекелиться. Потом принести большой счёт. И пронести его мимо кассы. Стать богаче на 200 долларов. Он засветил искрящийся прямоугольник. Смотрите!

На самом деле карточка была нужна официанту вот зачем. Карт тогда в Москве почти ни у кого не было. Народ заходил в их кафе в основном денежный. Биржевые, а потом и земельные спекулянты, валютные проститутки и сопровождающие их фирмачи, скупщики икон, квартирные дилеры, артистическая богема. И какие артисты! Рядом был театр Вахтангова. Были и дети партэлиты, те медленно прогуливались до точки общепита с Сивцев вражка. Квартира в те времена там стоила миллион.

Официант подходил к ним, улыбался широкой белой улыбкой, здоровался и после заказа еды и выпивки в конце спрашивал:

- Простите, у вас есть карта банка «Столичный»?

Обычно отвечали, что нет. А что?

- У нас сегодня промоушен, - начинал лечить богатых официант. Он долго заучивал это слово. - Рекламная компания. - Никакой рекламной компании в «Столичном» не было. Деньги себе забирал в карман мистер Смоленский. По утрам к банку бандиты подкидывали трупы его должников. На его жадность это не влияло. Если можно было не возвращать чей-то перевод из банка другим, он не возвращал. Смеялся, так делали в прошлом веке пираты. За это Мансур чуть не отрезал ему ухо. - Всем, у кого есть карта банка «Столичный» скидка 50 процентов. Ой, что же делать, сокрушались незадачливые гости кафе. Официант был сама любезность.

- Конечно, я вам помогу! Заплачу за ваш счёт со своей карты.

Гости были в восторге.

- Вы мне просто отдайте деньги и ешьте! Чего не сделаешь для хороших людей.

Клиентам в самом деле приносили половинный счёт. Деньги шли в карман к официанту. Потом он делился выручкой с другими, кто участвовал в его схеме. Кассир на кассе, повар, старший официант. И волки сыты, и овцы целы, все были довольны.

Леший выхватил у него из рук карту. Официант сделал жест губами. Начал хватать воздух как дед, у которого отняли кислородный баллон. Он мгновенно постарел на 10 лет. Осунулся.

- Пинкод, - коротко сказал Манерный. Они с Лешим ездили в «двойке». Пилот и штурман, стрелок и механик-водитель. Два человека в группе, не «пятерка». Впятером приезжали только на стрелки.

Официант пролепетал что-то. Типа, какой пинкод. Он был не в силах оценить с ним происходящее. В социально приемлемой форме самовыражения в том тесном мирке фраеров, где он жил, клиенты не отнимали кредитки у метрдотелей и официантов. А он уже был без пяти минут метрдотель.

- Громче!! - забрал на весь зал Леший. У халдеев обычно слабая психика. Даже тех, кто занимается кик-боксингом. Батя же на крытке когда два его сокамерника убили третьего, который скоро освобождался, и развесили на стенах его внутренности, увидев это, спокойно лёг спать. Сильные Люди были в Движении.

- Чего, в уши долбишься что-ли?! Пинкод давай. Я че, фокусник? Мысли читаю? Цифры!!

Посетители перестали есть, посмотрели на их столик. Официант написал пинкод на скатерти окурком из пепельницы. Его грабили, ответить что-то было выше его сил. Для него такое было впервые! Грабить тоже искусство. Иногда высокое. По разбою выступать. Жить этим.

- Неееет...- проблеял официант. В отверстия ушей секс с ним никто не делал. Пока?

- А во что пишешься? - настаивал Леший. Ещё громче заорал:

- Пишешься в очко?! Как швейная машинка?! Заднеприводной?! Карим глазом приторговываешь?! В свободное время!! Парень есть?! Лизал женщине?! Делал куннилингу?! Фелляцию?! Нас можешь обслужить?! Не готов ответить морально, но готов ответить анально?!

Брюки у официанта чуть не стали мокрыми. В животе внизу заурчало. Сейчас польются разные экскременты.

Встретились два друга на вокзале,
Они не виделись давно!
Целовались, обнимались,
Пока не встал у одного.

- Ни во что...Не лизал...Трахаюсь иногда с девочками...Они берут...Знакомлюсь тут на Арбате...С тёлками...Сам не делал...Мужики...вы чего...я не гребень...я баб...

- Ну народ, - выдохнул с разочарованием Леший. Халдей оказался не пидор, куннилингус не делал. - Трахаюсь! - передразнил он его. В зрачках Лешего почти не отражался свет, чёрные дыры. Они только поглощали его. Сейчас поглотили душу официанта. Слабая психика. Сам Леший подтягивался широким хватом 45 раз на перекладине до касания затылком. Широчайшие. В реале он банально утонул. Достроил себе наконец в Подмосковье дачу у пруда как в песне, утром вышел окунуться, судорога. Как царя хоронили, из машин стояла целая очередь. Вася Спортсмен поставил на могилу Лешего гири. 32 и 24. Колю-с-косичкой расстреляли во дворе простой московской средней школы, где он когда-то учился. Изрешетили всего. Кто это сделал и как, до сих пор не выяснено. В жизни есть единственный победитель, это смерть.

- Уважаемый, надо говорит «трахаю», «трахаюсь» говорят женщины. Значит «трахают меня», суффикс. Например, «я наслаждаюсь». То же самое. Кто у вас крыша? (Не учат лагерной грамматике.) Понятиям никто не учил! Тоже мне пацаны. Наверное, чёрные? Тем все равно, какие коммерсанты, «мой баран, хочу пасу, хочу режу». Может, ты всё-таки...? - Манерный показал рукой на улицы Арбата за стенами кафе, - гей? Как они? - У него был пунктик насчёт гомосексуалистов. Их не любил.

Официант втянул голову в плечи, зажмурил глаза, замычал. Потом бешено закачал из стороны в сторону головой. Нет! Крыша вроде Тенгиз. На кухне говорили. Курды от самого Шакро.

- За стол, - тихо сказал Манерный. - Присаживайся. - Официант унял дрожь в коленях, отодвинул стул, осторожно присел. Сейчас будут бить. Манерный улыбнулся одними глазами: - Не ссы. Нам филки нужны, деньги. Пацанам на зоны. Тюрьму греем, понимаешь? - В грабежах нужен индивидуальный подход. А то всех в одну шеренгу как Червонец. -  Берём взаймы у населения, потом отдаём , - разумеется, отдавать он халдею ничего не собирался. Надо же обнадёжить как-то потерпевшего. Снять с него напряжение. - Всё будет хорошо!

Тенгиз ему был по барабану. Грабили официанта за неловкость повара. Какие стрелки? Они что, отбивали ресторан у пиковых? Максимум, этот ботаник может написать на них  заявление в 5е отделение милиции. Группа из двух неизвестных лиц и т.д. Пусть пишет. Менты такие сразу кладут в стол. Иногда под стол. Голову отрезанную найдут, и то дело не открывают без проверки. Отделение милиции в 90х было акционерное общество. С твёрдыми расценками за свои виды деятельности. Отдай, не греши. МВД наводило своё Движение.

Пока халдей был на измене, Манерный прислушался к раздающимся со всех сторон голосам кафе. Это были голоса Движения.

— Прикинь, банк вчера с качеством столкнулся! Сначала обналичку провели, так слегка пополнили свой кошелек, а потом в Бурятию поехали лавэ получать, а там по адресу конторы, куда его переводили, только пустырь и детский сад. Крышу вызывали…

— Сегодня черные что-то в таком количестве по Пушке шлялись. Валить их, сук, надо всех. А нельзя, мы же не ку-клукс-клан.

— Милая, девушка, хотите вина? А как вас зовут? У меня рядом квартира в переулке, я мажор, мама замминистра, надо только подняться. И пальма в подъезде есть, в прихожей! С кем живу? Конечно, один. Посмотрите, кольца нет.

— Ты сможешь прокинуть систему, если тебе это надо? Надо отключить на джипе сигнализацию одному мужчине, только секретов не раскрывать. Он бэндик. А то сдаст весь наш сервис свои козлам. Что я потом ребятам скажу?

— Знаешь, как расшифровывается США? Соединенные штаты Армении. Emporio армяне! Весь Лос-Анджелес в бассейнах по-армянски говорит. Но евреи своих держат больше.

— Ты прав, но, господа, Милорада Павича нельзя возводить в критерий истины! Все-таки он писатель для меня, а не ученый. Давайте проанализируем его «Хазарский словарь». Хотя бы соляные зеркала! Мужская версия. Чехов умрет, Достоевский умрет, а Павии будет жить.

— А где купить недорого рыбок и аквариум? Тут на Садовом былы реклама! Не знаете?

— Акция на той неделе! Пойдем требовать, чтобы Пантелеича выпустили из тюрьмы обратно в МММ.

— Ему по херу, я тебе говорю, он как Чак Норрис, никого не боится. Пойдет с нами. У него совершенно невероятный подхлестывающий. Этого удара почти не видно. И вертушка. Порвёт даже борца!

— У-у-у, на хрен, чехи! Валите в свою Махачкалу. Там хоть на бронетранспортере ездите от ресторана к ресторану. Вашей земли тут нету. Ваши не пляшут!

— Понимаешь, все все сейчас играют похожее. Одно и то же. Мне неинтересно. Раньше Джимми Пейдж играл. Ричи Блэкмор. А теперь «Черный кофе». Лучше бухать.

— Мал золотник, да дорог, откроем тут секс-шоп. Все в жизни надо попробовать!

— Эй, борода! Дай-ка я с тобой выпью, дружище! Не, ну за что он меня? А?!

— Что, хочешь оставить еще одну несчастную судьбу на земном шаре? А ну избавляйся от ребенка! Нищету плодить! Слушай мать, я тебе сказала! Нет отца, как ты думаешь его воспитать?!

— Вау! Вот это, говорю, у вас оружейный! Настоящий «беднели», да? А почем? Есть, конечно, охотничий билет.

- Больные есть? Я доктор! Вопросов, говорю, нет вообще, их просто нет!

— А ты совсем не страшный, милый. Это просто у тебя вид такой. Боевая раскраска и у растений бывает. А в душе ты хороший, тихий и совсем другой. Я...люблю тебя! Ой (с чувством)! Что это я только что сказала?

— Полный бред, чушь, диссонанс, - спросите вы? Отнюдь нет, 90-е! Без них бы не было сегодняшней России. Естественно, 90е Манерного и Лешего. Не Чубайса и Березовского.

Посетители пересдали оборачивается на них, стали снова кушать. Леший молча вышел на Арбат снимать с карты деньги. Вскоре он вернулся. К столику подходит не стал, подмигнул Андрею одним глазом, по коням.

- Посиди тут минут пять. Деньги мы потом тебе отдадим, - ещё раз успокоил официанта Манерный. Белая ложь для потерпевшего. - Потом иди на кухню к повару. Спроси с него за карту! Почему не чистит уху, - Манерный запнулся. - То есть, рыбу. Конечно, если сможешь. - Он похлопал официанта по плечу. - До скорого! - Официант мысленно перекрестился.

- Приходите ещё...- выдавил из себя он. Манерный ответил:

- Мы можем прийти только за деньгами!

Манерный встал, пошёл на выход к Лешему. Тот выглядел как фирменный Будулай. Часы, трусы, газета, сигарета. Das ist Fantastisch! Судя по всему, кровопийца уловом был доволен. Официант же был бледен как мел. Он попал. И попал сильно. Сколько раз он сам обманывал клиентов, спаивал их, травил дешевой водкой, вместе с барменом разбавлял коктейли, обсчитывал, недовешивал, а тут...Как мальчишку сделали. А народ серьезный, убийцы. Надо отдавать, вот. Делиться.

...Батя, когда при нём на крытой два сокамерника задушили третьего, потому что тот скоро освобождался, вспороли ему живот и развесили внутренности по стенам, спокойно лёг спать до утренней проверки.

- Меня только не забрызгайте!

- Иди умойся!

Эх, водичка! Скольких ты спасала в тюрьме несчастных. Мы ведь все сидели ни за что. Пошёл к дальняку, умылся, и полегчало. Как Христос босиком по душе прошёлся. И можно отбывать, и отбывать. А за Вора даже взять на себя новый срок! Истина в Движении.

Утром хату раскидали, били тех двоих так, кровь на лоб вылетала изо рта. Досталось и Вору. Батя не сказал ни слова. Спал, ничего не видел. Не строю я брату своему. В Движении часто были самые сильные.

Между прочим, согласно Хафизу, уже в Древнем Египте существовала каста Воров! Все горожане должны были регистрироваться в особых списках, где указывались источники их существования, это касалось и жуликов. Был и старшина касты, у которого каждый Вор должен был стать на учет и сдавать ему все наворованное. Пострадавший подавал этому старшине список украденных у него вещей с указанием дня и часа, когда они были похищены. Таким образом, похищенные вещи легко можно было найти, и старшина касты воров возвращал их пострадавшему после уплаты им одной четверти их стоимости, что составляло доход Вора. Делал, так сказать, возврат. То же было и в Москве.

На выходе бандиты засунули в верхний карман униформы подбежавшему охраннику карту. Теперь это был мирный кусок пластика. А не инструмент вымогания денег. Студент рассказывал, в Америке особым почётом в местах заключения пользуются те, кто по-босяцки вынес какой-нибудь банк. Не любят, знаете, ростовщиков в Америке.

- На, мученик! Держи. И больше не теряй, хахаха...

Охраннику было что терять, жизнь, им нечего. Когда тому, кого ты грабишь, говоришь, что тебе нечего терять, люди обычно молчат. Даже самые оптимистичные менеджеры. Не важно, в маске ты или без. Кошелёк или...? Обычно кошелёк. Только тут он заметил, что Манерный был в спортивном костюме. Кто его пустил? В спортивных костюмах обычно не пускали. Сами прошли? Глаза вон какие дерзкие! Ну их к черту. Бригада! Услышав аромат дорогих сигарет, служивый попросил у пацанов закурить, Манерный великодушно протянул ему пачку.

- Ребят! К себе возьмите?..- услужливо протянул он. Но его уже не слышали. По понятиям говорить с ним было не о чем. В бригаду Батя брал только друзей друзей. Недругов убивали. К сожалению, иногда жестоко.

Батя учил, наказывать непременно надо так, чтобы человек понимал, за что. Обосновать и предъявить. Нельзя, например, подойти и сунуть в бубен с локтя члену ОПГ от вольного. Из-за своих внутренних душевных рамсов. Надо, чтобы пацан или фраер знал, где он не прав. За что сейчас с него будут получать. Сам перед стрелками своих обычно спрашивал, кто будет разводить? Желающие есть? Решать вопрос то есть. Стрелка это часто арбитраж, где есть истец и ответчик. Рассказывал, как на зоне Вор помиловал одного мужика. Каторжный люд решил его зарезать за то, что он брал в долг и не отдавал во время. Провели со всеми нюансами сходку, вынесли решение, нашёлся и исполнитель. Пошли ночью в барак к нему, а он дрыхнет. Дремает, сука, мирным сном. Спящего не стали. Разбудили, а он с ума сошёл. Свихнулся. Начал обниматься с убийцами, пацаны. И это была не постановка, работяга реально считал всю зону своими друзьями. Говорят, отпускать на небо тебя пришли, он смеётся. Рог зоны сказал, на больничку. Оставьте этого блаженного. Когда тот освободился, так и ушёл в четыре утра в пустоту. Ни родных, ни прописки у него не было. Был и исчез.

А над столом, на фоне сделанных лет сто назад кирпично-каменных стен в арбатском кафе Манерный заметил серебряный крест с распятой розой. Значит, хозяева христиане. Какая разница, думал Манерный, значит Христос ответит за муки этого официанта. А официант пусть терпит. Господь терпел и нам велел! И Леший, и Манерный были верующими. Не только признавали православие, ещё и воцерковлены. До сих пор в одном храме на въезде в Москву с Рублевки стоит отлитый на их деньги большой медный колокол. Спаси Господи!

Манерный расслабился, снова вернулся в свой мир, где через закрытые глаза увидел солнце с чёрным пятном в форме козла. Вон кошерный способ убоя, из горла на пол вываливаются внутренности, лучше б забили сразу, это что, угодно их Б-гу что-ли? Манерный вообще часто думал о евреях. Мейер Лански, Багси Сигел. Еврейская мафия самая сильная.

...Под крестом в ресторанчике сидела на полке для домашней утвари в клетке птица-гагара, которая вырывает пух из груди для того, чтобы отдать тепло собственным птенцам, как мужикам Воры. Была она там для увеселения почтенной публики. Гагар в Юрмале на взморье в Латвии, откуда родом была Клара, прилетало много. Прилетали они на зимовку осенью из Норвегии и Швеции, белоснежными лентами опоясывая лохматый от прибоя берег Балтийского моря, одного из любимых морей бога Одина. Где же ты, моя Сулико?

-  Спасибо скажи, с собой не увезли, - сказал на прощание официанту Манерный. - Переписывать квартиру! Ты ведь тут живёшь на Арбате? - Как они узнали, подумал халдей. Он действительно жил неподалёку. - Батя вообще не разрешал отнимать квартиры. Это не по-христиански! Только по решению сходки. Надо народу где-то жить. Они и не отнимали. Так, пугали. Официант всё-таки заплакал. Он копил на карточке деньги, уха отняла у него все его сбережения! Теперь поздно. Что жалеть? Сумма снятого, карта была безлимитная, намного превышала счет за рыбу. Будь она проклята, эта работа! Проклятый кухарщик. Сука.

Но в глубине души он был рад. Во-первых, работу он не потерял. Ещё понапробивает чеков мимо кассы, понахлобучит - а то и обчистит! - пьяных клиентов. В паре с другими официантами. Во-вторых, что-то ему возместят из котла, чёрная касса. Общак, куда все официанты сдают свои чаевые, чаевые на Арбате были часто больше зарплаты. Один банкир из Казахстана однажды просто подарил ему 1000 долларов. Говорил, деньги он домой из Москвы отправляет на вес мешками. В-третьих, у него есть знакомые бандиты, отморозки дагестанцы, знакомые бармена. Отомстит повару! Еще как. Сырую рыбу будет жрать с костями. А потом...

Могли ведь и изнасиловать! Положат животом на стол и вжжжик! И он уже девочка. С этой масти подъема нет. Скольких официантов, говорят, изнасиловали в соседнем ресторане? То-то. Потерял деньги, не потерял ничего, сам ведь любил говорить? Деньги дело наживное. Было бы здоровье! Ладно, отняли так отняли. Он тоже мужчина. Мужчины не пишут заявления. Он ещё вернёт своё. И с коллег, и с клиентов. Как-никак в общепите 20 лет.

Эх, если бы был жив сейчас Брежнев. Сразу бы вас нашли и закрыли. Попросил бы знакомых из ОБХСС. Те бы кому надо сказали. При Леониде Ильиче был порядок! А сейчас анархия. Будь проклят Михаил Сергеевич, «понимаете ли». Что нам дала перестройка? При застое мы плохо жили? Сейчас бандиты везде, даже в отделении. Я вам всем покажу, погрозил потным кулаком в направлении кухни официант. За все ответите! И за то, что Коля Кручина прыгнул с балкона тоже. Член ЦК, теперь уже покойный, а сначала бывший, часто обедал у него. И даже Крючков.

Внезапно халдей залился нервным смехом. Сидящие в зале вновь обернулись. Ничего, радуйтесь! Разули и раздели хозяина ваших кошельков двое не местных. Злая ваша радость будет недолгой. Всех вас потом обуем, вернее, разуем и разоденем. Официант смеялся потому, что вдруг вспомнил, как его кореш бармен накапал в стакан местной проститутки, приемницы Шлёп-Ноги, шпанской мушки. Та буквально бросалась на клиентов! Самцы выбегали от неё из ресторана. Знаете, что такое на блатном языке «выбегать»? Это такой прикол. Сидишь, ешь-пьёшь с кем-нибудь на кухне, все нормально, сам с виду спокойный, внезапно раз, и выбежал на лестничную площадку или в другую комнату, подорвался, дал рывка. У ошалевшего собеседника осталась вместо тебя только табуретка. Ещё тёплая. Это в хорошем варианте. А в плохом он мог ещё и увидеть где-то в районе печени металл. Рукоятку самодельного наборного ножа. Взрыв в Движении.

Фраера выбегали, оставались бандиты. Говорили проститутке с барменом:

- Вы ленивые куски мяса. Не будет этих кусков, и вас не будет всех!

Предлагали ей бесплатный анальный секс.

Бандиты, к которым собирался обратиться по поводу повара официант, были друзьями бармена. Он им давал наводки. Кто из посетителей при деньгах. С официантом он был как брат. Тот ему тоже иногда кое-что рассказывал. Бармен так же жил на Арбате и имел машину. Ездил на ней на работу! Ровно 200 метров. Жена у бармена работала в бельгийском посольстве. Оба были натуралы. Зачем нам связываться с измайловскими, уже мирно подумал бармен? Лучше под крышу к зверям. Скоро приедет Тенгиз. С ним Камо. Им расскажу. Подумаешь, Манерный. Обламывали и не таких. (Закончил этот официант тем, что проводил теперь уже свою рекламную компанию «покупаете сто метров, дарим вам в подарок ещё сто», смысл которой был в том, что покупателю от фирмы давалась ещё одна квартирная площадь равная уже купленной. На самом деле ему ничего не давалось. Официанта скинули с крыши чеченцы, заплатившие за весь дом и ожидавшие обещанное появление второго такого же дома, причём в указанном ими районе. Ждать надоело, мошенник подсадил горцев на нервы, завтра, завтра. Нервяк вылился в полетах во сне и наяву. Бармен же умер от защемления огромной паховой грыжи, мошонка висела слева у него почти до колена. Больницы отказывались его принять, так как у урода начался некроз кишок, выдавленных в его кожаный мешок для других вполне безобидной привычкой: любил посрать, читая газету. Делал это каждый день на корточках минут 40. Все это не факт, это действительно было! Умер от заражения крови в 15й больнице.)

У профессиональных преступников, мой читатель, есть одно правило. О совершенных преступлениях подельники не говорят. После того, как мы с вами, скажем, ограбили директора водокачки, шутка, через пять минут мы об этом забываем. Никогда при встрече не вспоминаем больше. Разумеется, и другим не говорим. Ничего не было. Ничего не помним и ничего об этом не знаем. И быть такого с нашим участием или без вообще не могло. Поэтому примите во внимание, что все, кто даёт показания, рассказывает, тем более на камеру о совершенных преступлениях, воровской закон нарушают. Поэтому не могут считаться правильными бродягами. Также никогда никого ни о чем нельзя спрашивать, о прошлых преступлениях. Ответят, с какой целью интересуешься? Ты что, мент? Кроме этого много ещё и прочих правил. С другой стороны все правила и сделаны для того, чтобы их нарушать! Плохо будет любому, кто их нарушит.

- Иди спроси с повара, - смеялся Леший, лихо подрезая троллейбус, выруливая на Садовое. - Ты красавец! - Манерный лукаво улыбался, думал о чём-то о своём. Ему хотелось снова оказаться в Лондоне. Посмотреть в темные окна мажорного дома у входа в Гайд-парк, никогда ему там квартиру не купить, один налог в год 200 тысяч английских паундов, pounding what, pounding metal, пройтись по узким мостовым в районе Ковент-гардена, выпить пива на станции метро «Слон и замок», «Элефант энд кастл». Отдохнуть дорого. Потом снять какую-нибудь нигерийскую проститутку и придумать способ ей не заплатить. В последний раз из Англии его выслали за ношение в кармане перочинного ножа, представьте себе. В Альбионе это нелегально.

Пять минут, налево, потом направо, и они у Киевской. Как на Киевском вокзале инвалид купался. А там дальше на мойку на Кутузовском получить свои 300 в день, иногда 500, всего у них было 17 моек. Бандитский бизнес, приходилось общаться со всей Москвой. До дома, правда, часто не довозили. Но это другое дело. Зато пожили. Манерный опять вспомнил веселуху с картой. Подобное они делали много и не раз, и не только в России, но и заграницей. Немцы и поляки, которых они грабили, не плакали. Один перс скрежетал в Париже зубами! Но пинкод сказал и карту отдал.

Гадалка открыла вторую карту. Трудно говорить с таким человеком как Манерный. Миг, и он окажется у тебя за спиной. Но надо. Если не умеешь проповедовать, но необходимо, брось всё, и проповедуй. Франциск Азизский.

Манерный продолжал сидеть в кресле с закрытыми глазами. Ужасна и уродлива эта долина! Грозную тайну навечно хранят эти три, алое солнце, неподвижно замершее, парящая козлиная голова и два убогих ненашенских - Воры любили это слово! - человека. Господи, да тут и гомосексуализм-то в порядке вещей в этом параллельном мире, не то, что свободная любовь с веревками на шеях! Они называют это отношения. Козёл жарит всех их.

А, может, все просто проявлено? Здесь? В пустыне? Далеко от дома? Просто тут материализуются тайные, невидимые энергии? То есть, если жена дома в Москве все время пилит мужа денегнету, денегнету, денегнету, лавэнанэ, то тут она его распилит натурально? На убой!

Проект закрылся, все уволены,
Остались тлен и мумиё,
Ну, а любители убоины
Переключились на неё,

Они теперь по храмам шастают,
И не смешно ли им самим
Под занавесками цветастыми
Тянуть про Иерусалим?

И желто-белый песок мгновенно впитает черную, кипящую жидкость, называющуюся кровь, дюны поглотят эхо, крик человека. И никто ни за что не ответит. Как администрация города в Москве. Где тоже есть гомосексуалисты. Или эти мужская и женская фигура, мужчина, привязанный к женщине просто означают дуализм, думал он, на бегу в видении выхватывая нож из казака, стремглав несясь к ним по пустыне. Казаки у него в этом мире были хорошие, из дорогой оленьей кожи. Оленей убивают ради нее. А есть разница животных, людей? Животные ведь добрее человека?

Рука Манерного дернулась к столику с оружием. Гадалка снова вздрогнула. На этот раз не только из-за плётки. Бригада Бити перешла дорогу Князю мира сего. Внесла свой вклад в борьбу тьмы и света.

- Андрей! - негромко позвала Клара Юстиновна. Манерный вынырнул из своего измерения. Он где-то тоже был экстрасенс.

- Дьявол хочет тебя убить, - гадалка открыла третью карту. - Вас всех. Бог привёл тебя ко мне. Как всегда!

...- Прости меня, Студент, - рыдал подвешенный за подтяжки на подъёмнике автосервиса Миша. Он же Банкир. - Ради всего святого!

Бита кинул две пары перчаток на землю. Киллер стал спускать из-под потолка Мишу. Тот со стуком шлёпнулся на землю. Штаны банкира затрещали.

- Давай разминайся, - Бита ногой придвинул одну пару Мише. - Ты и Студен, три раунда по две минуты с ногами один на один. Хули сиськи мять.

Братва на сервисе оживилась. Кулибин и Таракана бросили перебивать номера, уже светало. Сейчас что-то будет. Толстый банкир, шмыгая носом, стал натягивать на себя кожаные пальчики. Студент молча бинтовал руки. Миша кинул дядю его друга детства, пианиста на 100 000 долларов. Мол, ещё себе наиграет. И сделал это без Студента, сам. Когда коммерсанты шваркают других, они всегда проходят с крышей минимум в пополаме. Миша и это знал. Хитрый! А сдал его Кеша. Которому он якобы деньги отнёс для перевода во Францию дочери дяди друга детства Студента. Нормальный пацан, аферист на доверии. Крышей которого были Колек с Рязанки, боксёр и Одноглазый. Настоящее имя одноглазого было Олег. Однажды Олег украл милицейскую рацию, нарезал из машины, начал настраивать ее на патрульную волну, чтобы знать, где в их районе менты, что говорят. И вдруг услышал:

- Олег? Олег! Олег!! Это майор милиции Сазонов. Я тебя поймаю, ****ь, шкуру спущу!! У меня украл рацию. Даю вам сутки, чтобы вы пришли в отделение!

Дальше был трехэтажный мат, в котором были упомянуты мамы Олега, Кеши и Коли, их папы, друзья и ближайшие родственники. И даже маленькая собачка Олега, жена его держала болонку. Олег понял, что их почикали.

В этом и был смысл Движения. Жить, чтобы умереть. Студент был знаком с секретной техникой японских боевых искусств «ураден».