Он

С побережья — с газетой под мышкой
Прошагал, не снимая пальто,
К "центру мира", бренча телевышкой,
Как брелоком. Спросил: "Это что?"

Возмущённо, задиристо морща
Необычное облако лба,
Резко бросил газету на площадь,
Как на стол. Разбежалась толпа.

"Кто читает все эти колонки?!
Тут, какую статью ни возьмёшь,
Всюду ненависть, травля и склоки,
Всюду самая наглая ложь!"

— Да!  — кивает в ответ телебашня,
А сама, упираясь в ладонь,
Засевает всемирную пашню
Семенами, родящими вонь.

"Что же, стоило мне отвернуться,
Вы — за старое?"  — он сердит,
Крутит вихри, фонтанов блюдца
Разбивает. Толпа бежит.

Плюнет ливнем. Пальто из шерсти
Водрузит на крутой небосклон.
Аномальная засуха. Вести,
Как-никак, редактирует он.

Вести в части прогноза погоды.
"Люди, я подаю вам знак!"
Но вкусившие власти народы
Не расслышат его никак.

Напортачили, наворотили.
Слой граффи;ти лёг на завет.
Развенчали всё, разлюбили,
Подытожили: Бога нет!

Он поставит в прогноз ненастье,
Застегнёт на луну пальто, 
На земные потуги к счастью
Подосадует. Всё не то!

Но, как смазанный отпечаток
Указующего перста,
Прежней веры в людей остаток,
Небо августа жжёт звезда.