Вот так и шепчу я над тоненькой свечкой

Ещё непонятно, откуда  угроза.
На блюдечке красном линчуешь лимон.
Мы чай будем пить. Только в сердце  - заноза,
Об этом не знает философ Спиноза
И третий еврейский мудрец Соломон.

Кругом толерантно. Тоскливо и тихо.
Ещё не очнулись, видать, палачи.
Гуляет по крыше голубка-франтиха.
На улице – полная неразбериха.
Предчувствую бурю. Но ты не молчи.

Какая нам роль причитается в драме?
А жизнь тороплива, грустна, коротка.
И кто раздувает недремлющий пламень?
По небу летит вместо аиста камень,
Безумец прихлопнул, шутя,  мотылька.

Последние листья на клёне завяли,
И птицы послали прощальный привет.
Наш кот-лежебока уснул на рояле.
В четыре руки мы давно не играли
Ни фуги, ни вальс, ни старинный сонет.

Я - странный жилец затаённого дома,
По графику точно луну сторожу,
Твоим зеркалам я до боли знакома,
Их серым зрачкам не страшна глаукома,
Ревниво следят, когда я ухожу.

Не щуку ловлю подле старой коряги,
Не скопом скупаю в ларьках барахло.
Но сжёг ты однажды мои все бумаги,
Где строки летали в смертельной отваге -
Такое не всем по нутру ремесло.

Я вдруг очутилась средь дикой пустыни,
Растерзанный пепел над миром кружит,
Что делать, коль шторм океанский нахлынет…
Пока ещё солнце восточною дыней
На горных вершинах Тянь-Шаня лежит.

Кого я спасу от пожара-потопа,
Зачем я на свете безумном живу,
Услышу ли волн неразгаданный шёпот,
К чему снятся Рим, Гондурас или Сопот…
И где мой Пегас щиплет в поле траву?

Чтоб я не шаталась везде где попало,
И облако-образ не льнул бы к груди,
Ты знаешь суровых наказов немало,
Тщедушных пророков смахнул с пьедестала,
На кухне иль в спальне сиди, мол, и бди.

Под шалью дрожат мои смуглые плечи,
И жар от камина не греет уже,
А в памяти плавают яркие встречи,
Когда все смеются и сильным перечат,
И только с единственным – рай в шалаше.

Возможно ли с дерзкой мечтою расстаться,
Забыть горний ветер и зов журавля,
По небу в созвездии Льва не скитаться,
Предать мимоходом великое братство
Пиитов, которых не держит земля…

Вот так и шепчу я над тоненькой свечкой,
Вот так и гляжу до рассвета в окно.
Звезда ли сгорела, померкла ли вечность,
Слеза ли упала – другим всё равно.