Тень

   Тень жила тихо – тихо, как ей и положено жить. Ну, вот вы где нибудь видели громкую тень, или, быть может вам доводилось слышать как тень кричит? Наверное никто не может этим похвастать.
С наступлением сумерек, как только в доме зажигались огни, она появлялась на стенах и копировала поведение жильца дома, стараясь показать, что она есть, привлечь к себе внимание, рассказать, как трудно быть незаметной. Когда он подходил ближе, она проявляла себя изо всех сил. Становилась темнее, гуще, резко очерчивая свои контуры, почти выходила из стены навстречу ему, но он проходил мимо. Она бледнела, расплывалась в бесформенное пятно и исчезала вовсе.
Со стен, она перемещалась в зеркала. Когда он к ним подходил, она снова выходила навстречу. Глядящий, смотрел сквозь нее, приводил себя в порядок, не обращая внимания на то, как с той стороны зеркала, несчастная тень преданно заглядывает ему в глаза.
Он был занят. У него свои дела, интересы… Она часто задумывалась над тем, каково ее предназначение, зачем она здесь, для чего. Вопросы роились в голове, но ни на один она не находила ответа, а спросить было не у кого. Нет, она не была одинока, она была незаметна, ведь он не слышал ее вопросов, криков о помощи, жалоб на незаметность и неприкаянность. Она никому не была нужна, не было никакого смысла в ее существовании. И бедняжка от этого очень страдала.
Тень старалась. В жару, она старалась собой прикрыть от палящих лучей солнца, сгущаясь в кронах ближайших деревьев. Терпеливо указывала время, падая часовой стрелкой на землю, предупреждала его о приближении кого бы то ни было, вытягивая их тени… все впустую.
Сначала ей так хотелось, что бы он, ее заметил, но заметив ее, он  шарахался в сторону от испуга, а потом, приглядевшись отшучивался, что вот ведь, напугала, а ведь это всего то лишь тень. Шел прочь, даже не попытавшись услышать, или понять. Отмахивался, и больше не обращал никакого внимания на все ее выкрутасы.
Потом, со временем осознав, что старания ее бесполезны, она в отчаянии начала стирать свои очертания о шероховатые стены, преломлять абрис о кривизну углов, отражаться на изогнутых и поломанных поверхностях, уже и не надеясь на то, что кто нибудь увидит проявления ее боли и отчаяния. А никто и не замечал.
Однажды случилось почти чудо. Тень колотила ладонями по изнаночной поверхности зеркал, разбрызгивая свою горечь пятнышками тумана на отражающей поверхности, как вдруг, неожиданно, как ей показалось, ее услышали.
Сердечко радостно встрепенулось… дыхание зашлось в надежде на скорое освобождение от пожизненного небытия, она, прижав ладони, едва ли не всем телом прильнула к прозрачной преграде.
Но заботливая рука, лишь тщательно отполировала стекло зеркальной темницы, стирая расплёсканные ею пятнышки. Тень по-прежнему была никому незаметна. Какое то время, она в растерянности стояла глядя в удаляющуюся спину. Недоумение было так велико, что она не сразу осознала всю трагичность произошедшего.
А потом, потом были слезы. Она металась от стены к стене, от зеркала к зеркалу, заламывая руки, срывая голос… но ее по прежнему никто не слышал.
И вот, наконец – то устав, осознав всю бесполезность потугов и обреченно приняв собственную ненужность, она успокоилась. Пришли такие долгожданные тишина и покой, не нарушаемые ничем. Ее больше не заботило идет ли кто то за Ним, не тяготило время, которое ОН возможно бесцельно прожигает, не было стремления защитить от палящих лучей солнца.
Отныне бесстрастно взирала Тень со стены, или с обратной стороны зеркала на подошедшего к ней. Она поняла главное – это Он, всего лишь ее бесплотная фантазия, бестелесная тень, воображаемый персонаж, запертый в тисках жестких форм материального мира, по ту сторону зеркального отражения. А все что нужно ей, это лишь сделать шаг из зеркала, в которое впрочем, она заперла себя сама.