Спаситель мира, II, Взятие Христа под стражу

Вдруг разом вал, и шум, и гам,
И вот - толпа злодеев
Пришла связать тебя - Христа,
Царя всех иудеев.
Но как узнать, что Ты есть Ты,
Коль не вершишь Ты чудо?
Поможет им твой ученик,
Искариот Иуда.
И ядовитый поцелуй
Щеки Твоей коснется,
И вместе с ним вдруг все вокруг
Замрёт и встрепенется,
Начнется с ним Твой скорбный путь,
Расцвеченный надеждой,
И обнажится всяка суть,
И - мир не будет прежним.

***
Пришедшие вкруг Него
                выстроились и
опустили клинки.
поцелуй выполнен, Христос предан,
получай же
           Иуда
                свои тридцать серебреников.
Толпа, что Его окружила,
                на колени пала
                перед Ним,
   но все ж Его схватила
                и связала,
 а Он все ведал и шагнул к ним первым,
Иуду подтолкнуть к раскаянью
                хотел Он,
а тот… не понял,
                может быть, не знал,
как и не знала стража, что явилась,
Кто Тот, Кого ведёт она в путах,
и книжники, в завистливых сердцах
замыслив зло, Того поймать велели,
Кто Сам есть Путь, и Истина, и Жизнь.
не знал и Петр, с мечом в руках хотевший
                творить добро,
кому подобен стал,
что все давно случилось и Воскресший
уж перед ним, как в Судный день, стоял.
из века в век все сказано в преданье.
…Но в миг, когда им опустить клинки
Христос сказал, от близости дыханья
                смерти
бежали в страхе все ученики.
лишь только жены были где-то рядом,
и мир, казалось, Гефсиманским садом
был ограничен, как стеной печальной,
как будто с чьей взыскательной руки.
и все деревья словно расступились,
Его вперёд пуская Одного.

Он всех любил,
               и ради них Он шел.
И это было трудно. как в тумане,
Он краем глаза видел эти лица,
от злобы искаженные, и видел
                Петра,
что в пылком мнимом заступленье
                ухо,
подняв свой меч, служителю отсек.

И Он хотел остановить их всех:
толпу слепую
и книжников лукавых
                в том числе,
и Петра, что
           так решительно
                осек Он,
разве ж они понимали,
                что делают?

Но из любви к ним Он не мог.

Христос один,
лишь память светлая о жёнах маячит
лёгким облаком
да ветер кроны шевелит слегка
и гонит облака в иные дали,
в иные дни.
И вот
     Его поймали,
и увели,
и все они не знали,
что принятый доселе ход Земли
отныне через скорби и печали
перевернётся вспять.

<Но кончено.> На суд пора вставать.