Переливы

* * *
Как трудно быть камнем, когда все внутри живое.
Как душит броня с непривычки ее носить.
И ангел серебряный манит на путь покоя,
Но ангел свинцовый к себе мою тянет нить.

И я забываю намерения благие,
И рвусь на поляны, где травы и лунный свет,
И капает ночь с улыбкою ностальгии,
И бедные годы летят хрусталем в паркет.

Но дым поднимается. Утро кровит боками.
Плывут облака белоснежной своей гурьбой.
Серебряный ангел сжимает меня крылами,
И плачет беззвучно над глупой моей судьбой.

* * *
Печаль Серебряного века
Опустошает человека.

Лишь Вифлеемская звезда
Во все века смиряет с миром,
Лишь запах ладана и мирры,
И вкус запретного плода…

Смирением украсив боль,
Склоняю голову к руинам.
Я был рабом, но стану сыном.
Светает небо. Щиплет соль.

Теперь иных печалей дни.
От своего несовершенства
Длинней дорога до блаженства,
Но манят вечные огни.

А человек – пустой сосуд.
Сегодня там, а завтра тут.

* * *
Познавши грех и благодать
Душа приходит к обреченности.
Да, мир немыслимо понять
В его причудливой огромности.

Однако выход есть другой –
Любовью заменить познание,
И насладиться красотой
Ее небесного дыхания.

И это будет Божий дар,
А не пожар и не товар.

* * *
Страсть не выносит повседневности,
И потихоньку умирает.
И вместо ауры душевности
Боль постепенно нарастает.

А праздники всегда кончаются,
Пыль оседает на пути,
И только фонари качаются
Над лужей с пестрым конфетти.

* * *
Невмоготу ли? Или кажется?
Когда на звездные просторы
Икрою черною намажутся
Бессмысленные разговоры.

И потечет печально хрюкая
По узким улочкам извилин
Чужая жизнь приблудной сукою,
Перед которой ум бессилен.

А время крошечное катится,
И жизнь мелькает пестрой змейкой,
А за язык всегда заплатится,
Хотя и сущие копейки.

И остается лишь молчание.
Да плеск воды. Да шепот ветра.
Отшельник впитывает знание,
И исчезает незаметно…