Осень

Осень! Осень проследит за тобой светом холодных фонарей, улиц,
Взором небесных глаз, ещё помнящих тепло лета лиц.
Тьмой разит из подворотен уже ближе к семи,
Нет несчастней смерти, чем разруха семьи.
 
Сентябрь придет холодом, возвестит знаменем,
Август умрет, захлебнувшись собственным пламенем.
Просторное небо, холод даёт разворот, панораму,
Жар притупляет взор, разум съедает, как картина спотыкается о раму.
 
Рамку с черными линиями, что есть смерть,
Изукрасит желтый лист, цвет которого – ржавчина, жесть.
В театре переполнен гардероб, пальто, куртка, кофта, другой
Обиход, тепло внутри, холодно снаружи, сердца рукой
Коснись. Слышишь? Замерло! Это застой,
Свернутый еж перед мраком, тенью, где строй
Становится ворохом раздробленности,
Как закон, становится венцом неопределенности,
При учете умов и рассудков, адвокатских выкладок
Где преступник – погода, всегда, пусть оправдан, но виноват, всегда выродок.
(И всегда по удару молотка попадает в ад!)
 
Осень! Осень становится камнем преткновения для поэта
Осень становится отторжением ума и тела от лета!
И снова, как заведено: Ночь, улица, фонарь, аптека...
В аптеке множество людей, как много лет у века.
Ночь я не видел, улица была. Фонарь?
Фонарей полно! И все горят, ведь так заведено! Фонарь молчит и ждёт январь!
А что январь? Январь уже не осень…