Игра в подкидного умника

случай нелепый
               на месте ровном
в трёх шагах от дома подвернулась нога
что-то хрупнуло что-то треснуло
словно бы отдалось под
                сердцем колко как-то
до парадной дошёл сгоряча
тут-то и помутилось
в глазах и
           поплыло
деревянно ступая
весь помертвевший
                в телефонную будку зашёл
палец крутил диск
                срывая
тишина
длинные гудки
вздохнул
         и трубка вздохнула
подумал и
           трубка подумала
в телефонной будке стоя можно помереть от счастья
                а можно и дома
если кругом должен
если доброволец
если рот корытом а голова огурцом
если светит год
                без права гладить кошек
рядом
       в сумерках кабины
разглядел испуганно лицо
жгло палящее солнце лучами своими
кучу мерзостей всяких
жгло животных в тесных загонах
                скученных
где полы деревянные дымились заразой и зловонием
жгло пути железнодорожные и
                фабрик массивы грязные
запах крови горячей и мяса сырого
вонь варочных чанов и мыльных котлов и клея и удобрений
                от которых
разит как из жерл адских
город томила жара
густая и жёлтая
неподвижно и хмуро стояли дома
не звенели трамваи не звенела
                толпа
где-то разливчато и тонко пела канарейка
а где-то плакали как всегда
пахло дегтем и мокрой кожей
вдруг
     радостно разрезая сердце
ударили улицы трамваями
                и началось
приходили в широких шароварах пли
совых
       и рубахах синих
костлявые лица у них с серым волосом похожим на мох
округленные привычные к камням гла
за
   блестели у них
приходили длиннорукие ниже колен до икр рыбаки
штаны на них из шкур
                налимьих
густые и длинные как тра
вы
   весенние волосы
                рыбами пахнущие
закаленным шагом каменным шли пастухи с лицами
                узкоглазыми китаеподобными
шли крестьяне темнолицые
с одинаковым ровным шагом как у стада усталого
слышен костей хруст и глухой рык
                видно как они
страхом объятые и ужасом
конвульсивно приподнимают шею и голову
падают назад всей тяжестью и
их сразу же погребает вязкая
                грязь вонючая
у жены (жены ли) горело сильное большое тело
в яркие тряпки завернутое
кровенились губы потрескавшиеся  и
                сквозь платье
выпячивался крепкий живот
неподвижно сидела
и только тугой
              камышами и морем и травами пахнущий
шевелил платье ветер
у столба фонарного стоял аме
риканец в английских ботинках
и был гадок и скользок и неуловим
                как рыба в воде
полумифическая фигура которую хронисты называют
                условно весьма
Макаревич пек блины о сковороду их брякая
таким Макаром
что добивался самовоспроизведения акустического
                такта трехчетвертного
под который хорошо басни рассказывать
а басня такова
Крылов полководец к Макаревичу в гости зашедши
поел блинов и умер
а Моцарт сочинял квартеты сложности нечеловеческой
токмо впятером исполнять их было можно
один садился за клавиши барабана (барабан был плох)
а других четверо
                в темпе 120
инъекцию ему делали Люси Скай Даймонд (адажио inject the venom)
остановиться не мог исполнитель ибо
рецедивы перманентные накатывали
а Сальери-то Сальери
попытался одной рукой на барабане играть
а другой
        одновременно
вводить под кожу себе сахар жженый
после чего в себя не пришёл
а Моцарт-то Моцарт
посвятил ему реквием
под названием метким и емким
OVERDOSE
а художник Серов (Дедушка с перчиками его работа)
три тюбика белил скушал творя нетленку и весь побелел
и стал Белов
практикуя рецитацию сакральных слогов и оральной
                контрацепции
играя в подкидного умника

2022