Сцена из пьесы Покушение без покаяния

Часть четвёртая

Сцена 2


В горницу, где у печи хлопочет Марфа, входят, крестясь на образа, вооружённые, кто чем, крестьяне. Среди них пленный солдат французской армии. Оставив оружие у дверей, крестьяне рассаживаются по лавкам. Пленный остаётся при входе

А б р о с и м
Ну что, хранцузик? Досыта наелся
Снежочку? Прокл, сажай его к печи,
Чтоб сей Аника-воин отогрелся.
Да-а, тут тебе, солдат, не калачи.
(обращается к остальным)
У них там, барин сказывал, в Парижах
Теплынь: что в хате, то и на дворе.
(Снова обращается к французскому солдату)
Сидел бы ты, мусьё, к мадам поближе,
Чем шляться по Руси об сей поре.
Детишек бы плодил, да веселился,
А то сосулькой грязною сидишь,
Глаз не подымешь, в бабий кут забился:
Не молодец, а форменная мышь.   
Дай, Марфа, хлеба край ему, да квасу.

М а р ф а
С чегой-то буду я ему давать?
А вам что есть? Пустые щи… без мяса.
Пусть подыхает, окаянный тать.

А б р о с и м( строго)
Дей, что сказал. Мы люди православны
И жалость, значится, иметь должны…

С е м ё н
Допреж не вбили, ныне и подавно –
Сведён он нами, Марфа, из войны.

(Марфа, насупившись, даёт пленному краюху хлеба, квасу и, набросив кожушок, выходит из горницы)

С е м ё н
А славно мы злодеев потрепали.
Лишь тощий сей избёг калёных вил…
Во мне же к ним, антихристам, нет жали…
Не знаю сам, почто его не вбил.

Как звать тя, милый? Звать тя как, сердечный?
Чего молчишь, аль проглотил язык?
Давай-ка назовём тебя Подпечный –
Ишь как всем телом к печке-то приник.

А б р о с и м
Скажи Фаддей, вот ты всё разумеешь,
При барине с младых ногтей, и щас
При нём, что нянька – холишь и лелеешь…
А Напальон не Издал ли указ –
Хрестьянам барским даровать свободу?

С е м ё н
Хоча б и Издал. Толку что? Зачем
Нам воля от хранцуза.

П р о к л
Не в угоду
Такая воля мне. Нешто я вем
Вперёд, чем эта воля не обуза?
При барине мне, чем же не житьё?
Скотины полон двор… был. Дык хранцузы
Свели всю… Я и взялся за кольё.
Оброк платить мне было ненакладно...
И барин мужика не забижал.

С е м ё н
Ну, не скажи. Он прошлый год нещадно
Сёк бобыля Петруньку, я слыхал.

П р о к л
А ты б не сёк? Он копны все вдовицы,
Авдотьи, во хмелю, как есть, пожёг.
А у неё семь ртов – и чем кормиться?
Спасибо, барин ржицей ей помог.
Да сход людской ей толику отсыпал…

С е м ё н
Сечён, знать, был Петрунька по уму.

Ф а д д е й
Да он в селе один таков: как выпил –
Так свататься к Авдотье. Да ему,
Ленивому да пьянице, согласье
Кто ж даст? Со зла те копны и пожёг.
Чуть ветер, и суседски в одночасье
Полымем бы взялись – да Бог помог.
Каб вёдро не стояло…

А б р о с и м
Всё же писан
Указ тот Напальёном али нет?
А ежли писан, да пока не прислан?
Неужли кто хоронит тот секрет?

Ф а д д е й
А был бы писан, ты хранцузов что ли
Не стрелил бы, за кумовьёв считал?

А б р о с и м
Указ указом, а разбойной воле
Я ихней разгуляться б не давал.

Ф а д д е й
Да вольная нам мужикам нужна ли?
От барина зачем нам уходить?
Уж лучше жить, как мы всегда живали,
Чем без толку судачить и рядить.

А б р о с и м
Не-е. Я бы вольной жизни не чурался.
Жену да деток живенько собрал
Да в город без пустяшних слов подалси…
Небось бы там не сгинул, не пропал.
В гончарном ремесле не худо знаюсь…
Микитка Чубуков на откупах
Вона как промышляет. Привечаюсь
С ним я: он воли чает – страх…

С е м ё н
Микитка мнёт в артели тамтой кожи.
Видать ему сподручней энтим жить.
Не кажинный на откупах-то сможет.
Мне – лучше нет – за пашенкой ходить.
(Обращается к пленному)
А ты, мусье, из каковых бываешь?
Из городских аль деревенских? А?
Ну что глядишь, как будто понимаешь?
Пошли те впрок московские снега?

П о д п е ч н ы й
Mieszka;em w ma;ej wiosce. Zaora;em.
Znam dobrze t; nauk;.

А б р о с и м
Да он лях!
Попил кваску, и нам свои печали
Стал сказывать,забыв недавний страх.
А ты почто пришёл с французом, ляше?

Ф а д д е й
Не трожь его, Абросим. Он ужо
Из мужиков из ляшских. Землю пашет.
Забрили да и сунули ружжо.

С е м ё н
А что б его отдать в наём к Авдотье?
Мужик он справный. Землю, слышь, пахал.
Поможет ей во всякой там работе.
Я чаю, про себя он не сбрехал.

П р о к л
Ну, ты и голова, Семён, однако.
И впрямь его Авдотье отдадим.
Случается на Божьем свете всяко.
Вдруг глянется, так и сойдётся с ним.

Входит Авдотья
А б р о с и м
Легка же ты, Авдотья на помине
Как чуяла, что про тебя наш сказ.

А в д о т ь я
Я сито возвернуть…Брала я ныне.
Марфунька здеся? И корыто враз
Забрать хочу. Моё возьми и тресни
Третьего дни.(замечает пленного)Да тут у вас хранцуз
Под печкой развалился. И не тесно
Треклятому.(замахивается на пленного)Ишь, треплет свой картуз.

С е м ё н
Да погоди ты бить его, Авдотья.
Коль отдадим в работники его
Тебе – возьмёшь?

А в д о т ь я
Нашто мне тать в лохмотьях?
Всё переест, а детушкам чего?

С е м ё н(уговаривая)
Чай при дворе нужон те мужичишко.
Бери.

А в д о т ь я
Так это ж не мужик – хранцуз.

Ф а д д е й
Да из хрестьян он – пахарь, полячишко…
Легко поразумеетесь. Не в груз
Тебе он станет.

А б р о с и м
Ну а коль лениться
Зачнёт, ты нам скажи. Мы в чуткость тут
Его и приведём. Чего чиниться?
Не то другие кто и заберут.
(пленному)
В работники пойдёшь вот к энтой бабе.
В тепле жить будешь. Да и сыт, небось.

П о д п е ч н ы й
Так, пуйду, пуйду.

А б р о с и м
Ты мужик не слабый.
Трудись на совесть, коль к тому свелось.

Абросим помогает пленному подняться и передаёт Авдотье. Та, в некоторой растерянности, осторожно берёт пленного за локоть и оба выходят.

П р о к л
От баба! И корыто позабыла
На радостях и сито унесла.

Ф а д д е й
И лях стал не такой как был унылый –
Всё посытней, да около тепла.

Входит Марфа

А б р о с и м
Ставь, Марфа, что ли щи. Оголодали
Мы давеча в секрете сторожась.

М а р ф а
В печи они томятся. Вас дождались.
И я вас, слава Богу, дождалась.

Марфа ставит на стол чугунок со щами. Мужики садятся за стол, разламывают на куски каравай ржаного хлеба, разбирают ложки и начинают есть.

С е м ё н
Шти хороши! Видать упрели добре,
Нас ждучи спозаранку-то в печи.
В иные дни носил я сало в торбе,
А ныне рад и щам пустым.

П р о к л
Молчи
Семён, да тешь пустой капустой пузо.

С е м ё н
И то. На сей раз сколько нас ушло,
Так столько возвернулось, и хранцуза
Ещё с собою привели в село.
Об прошлом разе стрелило Пантюшку
До смерти и Сергуньку Ельнина
Хватило в ногу так, что на подушку
Он лёг уж не до вечного ли сна?

Входит Авдотья, всё также осторожно держа пленного за локоть

А б р о с и м
Авдотьюшка, припомнила, что сито
Не отдала, корыто не забрав?

А в д о т ь я
Припомнила… Да я не про корыто…
Другой хранцуз, совсем, видать, не здрав,
Под воротами мнётся. Вы б забрали
Синющего его – помрёт ведь он.

А б р о с и м
На всех хранцузов хватит ли нам жали?
Сходи, возьми и этого, Семён.

Семён выходит.Авдотья, завидев Марфу

А в д о т ь я
Ты сито-то возьми в обрат, Марфунька,
А мне корыто на день одолжи.
Моё возьми и тресни. Спробуй, сунь-ка
В него чего – вода и побежи.

М а р ф а
Да уж бери, подруженька. Свезло те –
Мужик в дому – всё радость, как-никак.
Достаёт из бабьего кута корыто, отдаёт его Подпечному и забирает у Авдотьи сито
А в д о т ь я
Спаси тя Бог!

М а р ф а
Сплотит плетень, сколотит
Крыльцо…

А в д о т ь я
Дык не мужик он, так – поляк.

Выходит, уже более уверенно придерживая пленного поляка за локоть.
Входит Семён.

С е м ё н
Сей руки, ноги шибко поморозил:
Без знахаря не обойтиться тут.

А б р о с и м
Оставь в сенях, чтоб в доме не егозил. (Семён выходит)
Пусть отойдёт. Потом уж в бабий кут.
(жене)
И энтому дай хлеба, что ли, жёнка!

Марфа наливает квас, берёт ломоть хлеба, выходит. Через некоторое время возвращается. Следом входит Семён и садится за стол.

Ф а д д е й
А сколько вдоль дороги их лежит
С награбленным в обнимку. А позёмка
Метёт над ними, будто ворожит.
Расеюшку пограбить возжелали
Расеюшка же их в бараний рог
Возьми да и скрути.

П р о к л
Нето не знали
Что на чужой не смей ступать порог.

Ф а д д е й
На Бородинском поле за Россию
Солдатушек легло – не сосчитать,
Что кровию своею оросили
Родиму землю.

А б р о с и м
И хранцуза, знать,
Легло не меньше нашего.

Ф а д д е й
Оттуда
Хранцуз ослаб, растёкся, захирел.
В Москве совсем злодею стало худо.
Сам Напальён там чудом не сгорел.

П р о к л
А наши гонют их, как волчью стаю;
Ничтожат и порой не разберут:
Разбойнички ль свой смертный путь верстают,
Иль перехожи калики бредут.

С е м ё н
Скорей бы они сгинули. Скучаю
По делу я крестьянскому.

А б р о с и м
Пожди.
Повыловим их всех, тогда, я чаю,
И воля будет нам, и с мясом щи.

За окнами слышится конский топот и звонкий голос: «Стой, шальная»

А б р о с и м
Кажись, сам барин… Встренуть, всё же, надо.

Встаёт из-за стола, выходит и почти тут же возвращается

Всё, мужики. Заканчивай жевать.
Нам в Передельцах новая досада –
Там церковь грабят. Надо бы унять.

С е м ё н
Уже летим, Абросим. Передельцы
Отсель, наверно, будут в двух верстах.

Ф а д д е й
Незапно грянем, в этом мы умельцы.
Нагоним на хранцуза смертный страх.

П р о к л
Мы у мусьёв пардону не попросим.
Я им разора, татям, не прощу.

Мужики быстро встают и, дожёвывая остатки хлеба, выходят. Марфа, остановившись в дверях, кричит им вдогонку

М а р ф а
Вы на рожон не лезьте там, Абросим!
Ужо я вас, шальных, перекрещу.