Не было бутылки не было печали

Я - в Африке! В Южно- Африканской Республике! Да, в ЮАР! На мысе Доброй Надежды! Какое хорошее название придумал их король!  1497 году Васко да Гама обогнул Африку и достиг Индии!
С тех пор за мысом и закрепилось название Доброй Надежды.
Я живу в Кейптауне! Из окна моей квартиры любуюсь Столовой горой, пиками Дьявола и Головой Льва!
Часто гуляю в саду Кирстенбоша.
Это первый в мире сад, занесённый в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Но где бы я не жила,- от самой себя не убежать!
Не могу привыкнуть к жаре,  всё время хочется спать,- я изнемогаю!
Сажусь в парке на скамеечку и любуюсь облаками: вижу  то целующихся принца и принцессу,  то Достоевского в возрасте,  уже написавшего «Игрока», Некрасова с бородкой и с его вечным произведением: «Кому на Руси жить хорошо?», то  Тургенева с усами, то  парад модниц,  то медвежонка, то Её и Его, завернувшихся в облаке,- как им хорошо!
…Мне  же пришлось уехать из своего  родного города: я –врач- хирург, сделала неудачную операцию,  пациентка скончалась от перитонита.
Девушка поздно попала к нам в больницу.
Произошла обтурация паразитом.
Просвет отростка закрылся, и это привело к перфорации стенки сосуда, как говорят в народе, «аппендицит лопнул». Случилась чудовищная  для 28- летней девушки внутрибрюшная катастрофа – излияние гноя в чистую брюшную полость.
Мать девушки дошла до министра Здравоохранения, согласилась на эксгумацию дочери,- но исследования показали, что я не виновна.
Тогда мать сама взялась мне мстить, каждый день она «ловила» меня перед работой и кричала в лицо:
- Убийца!
Так я оказалась в ЮАР, устроилась на работу в Кейптауне, о чём не жалею: для зулусов врач равноценен Богу.
Врача окружают величавым почётом.
Зарплата врача в Кейптауне в десять раз выше, чем у нас…
Рабочий день закончился, и я, как всегда, пошла в парк Кирстенбоша.
Я люблю смотреть на небо,- мою душу небо возвышает.
Кажется, облака – моя стихия, особенно над вершинами гор.
Смотрю и вижу:облако  - скатерть над Столовой горой!
Недавно я была в провинции Квазулу – Натал и шутила, что её так назвали в честь меня - Квазулу – НАТАЛ. Натальи?
Самая многочисленная народность ЮАР -  зулусы, к ним относится около десяти миллионов.
Зулусы бывают красивые: чудесные карие глаза, слегка вьющиеся чёрные волосы, нежная, цвета шоколада, кожа, яркая белозубая улыбка.
Изредка среди зулусов встречаются и некрасивые особи: приплюснутый нос, толстые губы, крупные лошадиные зубы.
«Мой негр» был очень красив,- его отличала лёгкая походка,- мне всё время казалось,  он парит над землёй!
«Моего» негра зовут Артур.
-«Май кинг» - шутила я.
Как мы познакомились?
Я сидела в парке и читала, - иногда я откладывала книгу надолго, переживая и   по поводу девушки, скончавшейся от перитонита, и по поводу несостоявшейся любви с EKALMN. У меня затекла спина. Я встала размять спину.
В этот день я очень тяжело переживала свои травмы:
- Лучше умереть,-  иногда думала я.
Лучше работать над собой: в тяжёлые ситуации мы попадаем из- за несовершенного поведения, и теперь каждый день я прошу у Бога мудрости говорить, мудрости поступать и действовать, но и Кейптаун не спас меня от очерёдной глупости.
Плоть слаба и уязвима, именно поэтому я совершила ещё один ужасный поступок.
А виной ему послужил коньяк «Наполеон»- теперь я не пью: дала себе зарок.
…Рядом с моей скамьёй пробегал футболист  Артур.
Он взял мою руку и поднёс к губам.
Прикосновения его рук были так мягки и нежны,  удивительно горячи…что по моему телу прошла эротическая дрожь.
Помимо моей воли…
Всё произошло одним махом, то есть At in one fell swoop.
Я осталась читать, а Артур пригнал жёлто-чёрный мотоцикл, с двумя касками  ;  как я поняла:new bike is the apple of his eye/ новый байк Артура стал его любимой игрушкой/…
Из глаз Артура струилось такое горячее желание, а мне было так плохо…
Не было бутылки – не было печали…
Артур принёс с собой «Napoleon»- и я пила рюмку за рюмкой, пытаясь заглушить чувство вины врача и чувство разочарования возлюбленной.
Я была пьяна…
Я с таким импэтом, с такой страстью отдалась , кстати, у них считается оскорбительным nigger и нормальным “блэк» - чёрный.
Никогда в жизни - ни до ни после Артура я не была так раскована в постели. Я была, как буря, как стихия, как огонь, я вертелась, как уж на сковороде, я летала, как вертолёт над постелью, выдумывая немыслимые позы,- я всю свою  женскую суть выражала с « nigger», приговаривая « май бэд бой»- мой плохой мальчик. Ай лайк бэд бой,- я его звала плохим мальчиком почему- то,baddi, дружище, и даже «эйс» - самый лучший друг,- «асе»- как наш «ас»- так зовут лётчиков, Азию, Азербайджан, как страны и города асов, так и людей, то есть самых лучших, профессиональных.
Я распрощалась с Артуром, как с самым любимым человеком.
Какой утром  чувствовала я позор,-   за всю жизнь не ощущала такого сжигающего стыда.
Назавтра у меня был выходной, я смазывала подбородок, покрывшийся коркой от поцелуев, пантенолом или белантеном, я казалась сама себе конченым человеком, достойным гореть в аду с самыми распущенными разбойниками.
Несколько раз Артур звонил в дверь,- я сидела, притаившись, как мышь – под веником.
Стыд!  Позор!
А твердила: «Поцелуй без любви – это обмен слюнями»…
Больше всего на свете я боялась посмотреть Артуру в глаза: пусть он думает обо мне, что хочет, самыми плохими словами,- только бы никогда не видеть его, как свидетеля моего падения.
Но пьяная я выболтала Артуру, где я его работаю.
Я побледнела, увидев его в очереди.
- Заходите,- сказала я, взяв его за руку.
Артур сверкнул глазами, влетел в кабинет с намерением меня зацеловать.
- Никогда этого больше не делайте,- попросила я.- Мы - друзья с этой минуты.
В больших чёрных глазах Артура сверкнула обида.
Вошла медсестра Джулия, и я познакомила её с Артуром.
Мне сразу показалось, что кубики его пресса и жёлто - чёрная каска байкера её впечатлили.
Я была рада, когда месяца через два у них завязались отношения.
Моя жгучая любовь к ЁKALMNe уменьшилась в 200 раз, я просто считала себя недостойной его.
Я уже  приезжала один раз  на родину: ехала в своём чёрном «Лэнд крузере» с затемнёнными окнами и видела бабу Галя: она продавала яблоки, была мила и симпатична. Баба Галя – мама девушки, погибшей от перитонита.
ЁKALMNe я не видела,слава Богу, в свой этот  приезд: я не смогла бы ему соврать,- а рассказать – это страшный позорный конец.
ЁKALMNe уехал на заработки в Москву.
А я вернулась в свой Кейптаун,- но это уже другая история.