В преддверии Отчего дома

Наконец я вернулся...
Пусть ещё не домой,
но в преддверие Отчего дома;
я уже узнаЮ
в словословиях этих ночей
богомзданный приют
и свечение мира иного —
перламутр небесных очей.

Скоро я обручусь
с безызвестностью тихой пустЫни,
помолюсь
с догорающим ночью костром,
полюблю
неоглядность надоблачной сини,
подружусь
с белоглавым орлом.

Мне ещё не открыто:
что было, что будет,
но я понял хотя бы уж то,
что пустыня греховное пламя остудит
покаянием и постом.

Моя проповедь ныне —
святое безмолвие.
Мои песни —
псалмы ненаписанной книги.
Очень ясно мне стало,
что суесловие
вpeмя жизни моей
пустотой наполняло.

Чай из трав, горький чай,
чёрствый хлеб из котомки —
это манна пустыни,
которую я и не чаял
встретить у кромки
земли и неба.
Тайна Вина и Хлеба
приоткрывается здесь...
Но молчит древний лес,
и я замолкаю навеки.
Как сладостно умирать
в преддверии неба...

Я вернулся... ещё не домой,
но в преддверие Отчего дома;
я уже узнаю
в славословиях этих ночей
богомзданный приют
и свечение мира иного —
перламутр небесных очей.

1998 г.

(Из книги стихов "Иное")