Клязьма. Часть 1

Мы все родом из детства. Это не моя фраза. Кем из известных людей она сказана и записана, я не знаю, но она очень хорошо подходит к тому, что я начинаю записывать.
Я родился в Москве в старом районе, вблизи от Арбата, в Ружейном переулке, что соединяет Плющиху со Смоленским бульваром. Из всего старого переулка сохранился только мой дом постройки 1914 года. И хотя он претерпел изменения - потерял арку во двор, исчезла лестница в полуподвал, где была наша квартира. Да и сама четырёхкомнатная коммунальная квартира на две семьи превратилась в техническое помещение офисного центра, разместившегося в недавно отремонтированном доме. Лишившийся своего естественного тёмно-бордового цвета, всё равно он остался одной из достопримечательностей района. Но рассказывать я буду не о нём и не о своём самом раннем детстве, поскольку я его тогда не осознавал. Нашей небольшой семье( я был у родителей единственным ребёнком) довольно много пришлось переезжать, не имея собственной общей жилплощади. Так вот моё осознанное и, без преувеличений, счастливое детство начиналось в подмосковном посёлке Клязьма в доме на Боткинской улице. Это был очень странный дом, хотя внешне он ничем не отличался от множества подобных построек в Подмосковье. Дом был двухэтажным, с двумя входами в противоположных своих концах и поперечной пристройкой в один этаж, как будто печатную букву Г перевернули на левую сторону. Оштукатуренный и покрашенный в жёлтый цвет, он выглядел тогда довольно весело. В нём была коридорная система с маленькими комнатами по обе стороны коридора. В правом конце напротив пристройки распологался общий туалет, а пристройка - первоначально она называлась красным уголком - не потеряла своё название даже после того, как в неё заселилась семья с украинской фамилией Шмиголи. Но самое интересное в доме было то, что в маленьких комнатах дома жили как местные жители, так и приехавшие из загранкомандировок сотрудники МИДа с семьями, не имевшие жилплощади в Москве. К таким относились и мой дед, Михаил, бухгалтер, и бабушка Елена. С ними была их средняя дочь, школьница Надя, и маленький сын, Андрей, который родился  в 1950-ом году во время командировки в США в Вашингтоне, когда бабушке было уже 46 лет. Это был долгожданный сын. Для полноты комплекта с ними была их старшая дочь, моя мама, мой отец и я. И был я старше своего дяди на 11 месяцев. А жили мы в 14-метровой комнате!
Правда, жили мы все вместе не постоянно. Поселились мы на Клязьме в начале 1953 года, а через год с небольшим дед с бабушкой и с сыном снова уехали в командировку,  в Пекин, следом уехала мамина сестра-школьница. А вернулись они в 1956 году. Но вскорости после их возвращения на втором этаже освободилась комната, и мои родители со мной переехали в  неё.
Посредине коридора первого этажа находилась общая кухня со множеством керогазов и керосинок. И жильцы дома жили очень дружно, даже несмотря на то, что как-то один из соседей в сильном подпитии бегал по коридору с топором в поисках своей жены. Все праздники отмечались за общим столом, накрытым в красном уголке. На Новый год там же наряжалась общая ёлка со стеклянными игрушками и игрушками из серебряного папье-маше, с самодельными флажками из мурзилки, с мишурой и канителью. Но самым главным украшением были две гирлянды, привезённые дедом, с лампочками в виде различных рождественских фигурок из целлулоида и с лампочками со стеклянными колбочками, в которых при нагревании бурлила цветная жидкость. Дети выступали с плясками, песнями, стихами, наряженные в самодельные, сшитые родителями костюмы - казаков с каракулевыми папахами и с картонными саблями, медведей из старых шуб, снежинок… Своё первое стихотворение - «Мороз-красный нос » Некрасова я выучил именно к одному из таких праздников.

Праздник в красном уголке. Фото из личного архива