Глава пятая Власть и судьбы

               

   Как  было  сказано  выше,  в  России  всякая  чертовщина  случается!  По  Гоголю,  господа,  по  Гоголю!  Когда  Никита  Хрущёв  решил,  что  страну  могут  защитить  только  ракеты,  спешно  стали  совершенствовать  Ракетные  войска.  Проблемой  из  проблем  стало  отсутствие  в  Ракетных  войсках  обученных  и  грамотных  офицеров.  Задачу  начали  решать  радикальным  образом.  Спешили  сначала  резать  надводные  корабли.  От набережной,  где  установлен  памятник  Крузенштерну,  мы,  курсанты  Высшего  военно-морского  училища  им.  Фрунзе,  видели  6  крейсеров пр.  68-бис  окрашенных  суриком  у  стенки  завода,  которые  были  готовы  процентов  на  восемьдесят.  Эти  крейсера  пустили  под  нож.  Мне,  матросу  эсминца  «Статный»,  чуть  раньше,  по  приказанию  командования,  приходилось  участвовать  в  уничтожении  артиллерийских  кабинетов  и  классов  в  городе  Таллине.  Резали  автогеном  кабельные  трассы,  а  приборы  собирали  в  одну  кучу.
    Офицерский  корпус  для  ракетных  войск  стали  частично  комплектовать  вы-пускниками-лейтенантами  нашего  же  училища.  Один  из  выпускников,  некто  Ляхманов,  отказался  от  продолжения  службы  в  Ракетных  войсках.  Ему  не  присвоили  звание  «лейтенант»,  а  в  звании  мичмана  отправили  служить  на  4  года  на  Северный  Флот.  Помню,  что  он  служил  боцманом  в  этом  звании  на  тральщике.  Я  его  повстречал  летом  вовремя  стажировки  на  Северном  Флоте.  Он  на  этот  момент  дослуживал  последние  месяцы.  Мичман  Ляхманов  и  стал  прототипом  моего  героя  Андрея  Ракитина:
      
Когда  идёт  такая  ломка,
Когда  от  боли  хочешь  выть,
То  не  находится  соломка,
Чтоб  в  нужном  месте  подстелить,
Или  сказать  для  власти  спящей,
Что  бесполезны  дурь  и  спесь,
Что  глуп  в  Кремле  вперёдсмотрящий,
Что  для  него  важнее  лесть!
Что  Флот  Великий – это  сила,
Что  кроят  парус  по  векам,
И  что  у  властного  кормила
Не  место  властным  дуракам!
О,  словом  время  не  подмажешь,
Не  сменишь  шабаш  на  напасть –
О  власти  что-нибудь  и  скажешь,
А  вот  умней  не  станет  власть!
... Ей  по  нутру  слепая  драка,
Ей  по  душе  родная  хмарь –
Сегодня  правит  забияка,
А  завтра - обер-секретарь!
И  вновь  краплёная  колода,
И  не  крещёная  вода –
Да  кто  у  нас не  воевода?
Да  кто  у  нас  не  господа?
Да  в  нас  эпоха  повторений
И  властный  круг  на  пятачке –
И  кто  в  Отечестве  не  гений?
И  кто  с  хлыстом  на  облучке?
Когда  свои  разводят  дрожжи,
Когда  несут  не  благодать,
Жаль,  забывают  дёрнуть  вожжи
И  нечисть  ближнюю  взнуздать!
В  грязи  заквашены  элиты,
Протёрты  кровью  оселки –
Есть  «однорукие  бандиты»,
А  есть  бандиты  в  «две руки»!
Так  и  меняет  время  фишки,
Так  и  жиреет  властный  скот –
Не  жди  на  Флоте  передышки,
Не  ты  в  России  банкомёт!
Ты – гренадер!  Ты  пеший,  конный,
Ты  больше  мёртвый,  чем  живой –
Ты  и  сермяжный,  и  посконный,
Ты  чаще  витязь  гужевой,
Ты  там,  где  бьют  Отчизну  сдуру,
Где  верят  пуле,  не  слезам –
Ты  закрываешь  амбразуру,
И  ставишь  свечи  к  образам,
Меняешь  вымпелы  и  стяги,
Живёшь  в  обидной  тесноте,
И  умираешь - «По  Присяге»,
И  торжествуешь  на  щите!
... Прости!  Отвлёкся  я,  читатель,
Так  разбирая  властный  клир –
Я  сам,  увы,  не  заседатель,
А  русской  доли  канонир!
Я  жилы  рвал,  не  только  нити,
Я  знал  всевластие  суда,
Зато  во  властном  лабиринте,
Простите,  не  был  никогда!
Я  шёл  в  моря,  любил  и  дрался,
Я  видел  властный  суховей,
Но  к  дележу  не  привлекался,
И  чист  пред  Родиной  своей,
И  не  корю  былую  Трою,
И  не  меняю  старый  грот!
... Но,  возвращаясь  вновь  к  герою,
Скажу,  что  едет  он  на  Флот,
Что  стыки  бьют  на  перегонах,
Что  второпях  спороли  кант –
Он  едет  в  мичманских  погонах,
И  он,  увы,  не  лейтенант!
Отчислен!  Что  об  этом  споры?
Карает  властная  рука!
Да  мы  способны  сдвинуть  горы,
Коль  забываемся  слегка,
Коль  правит  глупости  завеса,
Коль  разбирает  гаммы  маг -
Сказал – «Не  вижу  интереса
Ходить  в  армейских  сапогах!
Я  жил  надеждой,  не  бумагой,
Стране  и  Партии  не  лгал –
И,  вместе  с  личною  Присягой,
Родному  Флоту  присягал!»
... Не  жди  душевного  ответа,
Но  верь,  что  счастье  не  разбить –
А  может,  к  лучшему,  всё  это?
А  может,  так  должно  и  быть?
Пусть  вместо  «горько» - будет  «сладко»,
Пусть  костерок  в  душе  горит,
Ты  верь - Апостол  Беспорядка,
Порядок  всё  же  водворит,
Дорожку  новую  расстелет,
Вернёт  высокие  слова,
А  юность  горе  перемелет
И  раскурочит  жернова!
Не  дело  гнуть  в  обиде  спины,
Живите  новою  мечтой!
... Мелькнули  мрачные  Хибины
И  луч  пробился  золотой,
И  грусть  вечерняя  не  гложет,
Не  повергает  день  во  тьму,
И,  если  время  не  поможет,
Мы  приспособимся  к  нему!
И  под  огнём  другого  звука
Чуть-чуть  мудрее  будем  жить!
... Нам  наше  прошлое – наука,
И  этим  надо  дорожить!
Избит,  не  значит,  тут  же  сдался,
Горит  Полярная  Звезда -
Ты  в  том  по  жизни  состоялся,
Что  верен  Флоту  навсегда,
Что  будут  новые  итоги
И  счастья  трудного  краса,
Да  и  в  Кремле  давно  не    боги,
А  глупость  судят  Небеса!

   А  вот   ныне  здравствующий  вице-адмирал  Порошин  Василий  Алексеевич  решился  служить  в  Ракетных  войсках.  Пройдя  необходимые  ступени  службы,  он  поступил  в  Академию  Ракетных  войск.  Успешно  закончил  учёбу  и  добился  возвращения  на  Северный  Флот.  Служил  на  атомных  ракетных  крейсерах  3  флотилии.  Службу  закончил  в  должности  Заместителя  командующего  СФ  по  боевой  подготовке.  Кстати  сказать -  Министром  обороны  России  был  один  из  наших  выпускников – Сергеев.  Так  что  судьбы  складывались  по  разному. 
   Вернёмся  же  к  моему  сослуживцу.  К  этому  времени  появились  Береговые  Ракетные  войска.  На  Северном  Флоте  установки  с  ракетами  «П-35»  были  размещены  на  острове  Кильдин  и  на  полуострове  Рыбачий.  Этот  сослуживец  по  Северному  Флоту  из  минёров  вдруг  оказался  на  Кильдине  без  перспектив  по  службе.  По  тем  временам – лейтенант,  фигура  знаковая.  После  т.н.  хрущёвских  реформ  лейтенанты  были  «на  вес  золота».  Не  увольняли даже  пьяниц.  И  мой  герой  нашёл   всё  же  способ  увольнения  в  запас:       

Была  у  флота  карта  бита
И  крахом  кончилась  игра  -
Команду  дал  Хрущёв  Никита,
И  стали  резать  крейсера.
Так  потянулись  беды  следом -
Мы  виноваты  без  вины:
Все  офицеры  к  дармоедам
Своей  страной  отнесены.
Иные  в  Армии  приметы
Стратегами  оглашены -
Спасут  Отечество  ракеты,
А  пушки  больше  не  нужны!
И  наступила  лихорадка -
Пришла  ракетная  пора!
Несли  ракеты  для  порядка
И  крейсера,  и  катера,
Несли  их  лодки,  самолёты,
Но  мы  сильней  грозим  врагу,
И  набираем  обороты  -
Ракеты,  вот,  на  берегу!
Но  кадры  -  вечная  основа,
Ракетчик  стал  в  большой  цене -
И  спохватились  в  спешке  снова:
Где  взять  ракетчиков  стране?
Ломались  судьбы  и  карьеры,
Но  крик  не  слышен:  «Помоги!»
И  гордость  флота  -  офицеры,
Вмиг  надевали  сапоги.
Кто  не   согласен  -  тот  не  с  нами,
Им  закрывали  быстро  рот
И  отправляли  мичманами
Ещё  дослуживать  на  Флот.
Был  крут  и  строг  партийный  норов,
Крепка  надменная  рука!
...Попал  ракетчик  из  минёров
На  берег  в  новые  войска.
Но  он  моряк,  слуга  стихии,
И  в  этом  бесконечно  прав  -
Как,  почему  в  года  лихие
Его  стихия  не  подплав?
Такая  служба  не  прельщает,
Хотя  в  беде  он  не  один!
А  море  бьёт,  но  не  качает
Громаду  острова  Кильдин.
Судьбе  минёр  не  покорился,
И  где–то  теплилась  мечта -
Он  с  безнадёжностью  пустился
Писать  начальству  рапорта.
Да  видно  был  плохой  писака,
И  зря  тревожил  этажи,
Но  получал  ответ,  однако, -
«Служи  и  больше  не  пиши!»
Ему  мерещилась  «гражданка»,
Да  способ  выбран  не  с  руки -
Таким,  как  он,  прощалась  пьянка,
А  продвигались  дураки.
Но  мысль  пришлась  благая  кстати,
Нарушив  службу  и  покой,
Он  подчинённых  до  занятий
Крестить  стал  ласковой  рукой.
И  был  при  всех  не  атеистом -
Твердил,  как  с  чистого  листа:
«Христос  был  первым  коммунистом,
А  мы  -  сторонники  Христа!»
Слух  до  начальства  обернулся -
Любовь  до  слухов  горяча!
Решили,  юноша  свихнулся,
И  срочно  вызвали  врача.
Но  врач,  весёлый  бедолага,
Увидел  за  бедой-виной,
Что  претворяется  салага,
Но  доложил,  что  он  блажной.
Диагноз  прост  и  очень  ясен -
Врач  слов  на  ветер  не  бросал:
«Устал,  для  службы  не  опасен!»
И  валерьянку  прописал.
Политотдел  собрался  срочно,
Но  лейтенант  хранил  кураж -
Крестил  НАЧПО  и,  как  нарочно,
Читал  усердно:  «Отче  наш...!»
И  застрочили  стрекулисты,
Что  надо  честью  дорожить,
И  что  такие  коммунисты
На  флоте  не  должны  служить!
Всё  завершилось  малой  кровью  -
Его  видать  Всевышний  спас!
Он  был  уволен  «по  здоровью»
Почти  немедленно  в  запас.
...Храни  нас  всё-таки  Всевышний -
Мы  у  тебя  не  просим  рай,
Но  коль  в  судьбе  и  ты  не  лишний,
Нас  дуракам  не  выдавай.   

   По  тем  временам  решение  об  исключении  из  партии  принимал  лично  Член  Военного  Совета,  Главный  Политработник  Флота.  И  на   самом  деле  всё  было  так.  Когда    моего  героя  привели  для  встречи  с  Членом  Военного  Совета,  то  он,  войдя  в  кабинет  Главного  Политработника,  тут  же  и  перекрестил  его.  На  что  услышал  истошный  крик:  «Вон!  Уберите  его»!
   Я  несколько  позже  встретил  моего  героя  в  Североморске.  Он  вполне  был  доволен  своей  судьбой.  Продолжил  работу  на  гражданке  на  одном  секретном  предприятии  на  Урале.
   Я  эту  байку  написал  где-то  в  2001  году.  И  вдруг  во  время  осенних  выборов  в  Государственную  Думу  2021  года,  господин  Зюганов,  лидер  нынешних  коммунистов,  во  время  агитационного  выступления  заявил:  «Христос  был  первым  коммунистом!»  История  повторилась  в  виде  обычного  фарса.  Чего  не  скажешь  ради  победы  в  депутатской  гонке.  Вот  такая  «чертовщина».