Метаморфозы незыблемого

Темень бьет по тонким векам.
Я был раньше человеком,
а теперь - простой калека
у ограды снов.
Всё бы ладно, да с рассветом
бесы гонят мне карету,
чтоб объездить четверть света,
коль грешить готов.

Мол, чего тоску наводишь
и растерянной природе
по последней неба моде
не сдаёшься в плен?!
Коль уж выжил, будь логичным
и, одевшись поприличней,
поступись извечно личным
ради перемен.

Я же бьюсь за шанс остаться
чем-то вроде декораций
на свободной части плаца
в городе чужом.
Ведь, на что мне груз желаний
и дурацких оправданий
за вселенную в кармане
и забытый дом.

Бесы ж явно не довольны
тем, что кто-то бродит вольно,
избегая протокольных
записей судьбы,
и пытаются соблазном
ощутить единство в разном
сбить меня с благообразных
методов борьбы

за избыток властной скуки,
ощутимой здесь как мука,
и мелодию из стуков
бьющихся сердец.
Только им фартит паршиво
на моей свободы нивах,
где всё зрит на мир игриво
старенький Отец,

вспоминая сколь был ловок,
поднося себя как Слово
паре юных заготовок
в пятничную рань.
Жаль, что ставка не сыграла
и конец, совпав с началом,
из иллюзий одеяла
сшил надежды рвань.

Мир, занудный и пропащий,
ждёт, что заново обрящет
с чем-то ценным счастья ящик
в этой кутерьме,
но, увы, мудрец Всевышний
точно вычислил, кто лишний,
нас упрятав, никудышних,
в опыта тюрьме.

И теперь мы ловим ветер
с первых двух на этой третьей
и, меняя смысл в ответе,
смотрим сквозь вопрос
на последнюю дорогу,
предлагающую прогу
тем, кто тает понемногу,
жизнь прожив всерьёз.

Всё спокойно. Ангел с бесом
смотрят сверху с интересом
на гуманности замесы
в тёплой пене слов.
Темень бьет по тонким векам.
Я был раньше человеком,
а теперь - простой калека
у ограды снов…