Лодки мёртвых кувшинок плывут над рекой
Лодки мёртвых кувшинок плывут над рекой.
И последним, оранжевым солнцем балуем,
волны ржавый причал обнимает с тоской,
привыкая к прощаниям, как к поцелуям.
И не мучайся — сколько? — не вписывай — с кем? —
мокрый ветер глотает татарника вату.
Просто помни следы на холодном песке
и костра прогоревшего дым горьковатый.
Берега вырывает из сердца реки,
чтобы стали пустыней, ракушечьим сбродом,
пряча в пасмурных пасмах сентябрьской тоски
клочья редких вербейников с выжатым мёдом.
Вакх вошёл в это небо. И дико ему.
И закатную мглу он взрывает, безумен,
отпуская в струящуюся полутьму
чей-то пьяный корабль с листопадами в трюме.
Простудилась гора, облысев на ветрах.
Всплески солнца всё реже, дожди всё бездарней.
Ни полей, ни огней, ни костров, ни утрат —
лишь на склоне горит сумасшедший татарник...
Свидетельство о публикации №122082606331