005 - 009 Ителлектуальное чтиво

005 Здоров, абсолютно здоров

Привлекательный вид молодой женщины-врача, в белоснежном накрахмаленном халатике, навел меня на размышления о моем бренном положении. Не обращая на меня внимания, она заинтересованно изучает историю болезни. Наконец история изучена и начинается моё тестирование.

- Пациент Громов Геннадий! К нам вы поступили в конце июля, в два часа ночи с овощной базы. А как вы туда попали и что вы там делали? – Вопрос прозвучал не-по-женски твердо, даже хлёстко.

- Выполнял задание генерала Полякова! Спасал устои нашего государства.
Мой ответ прозвучал не менее исчерпывающе.

- А вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее. Почему вы считаете, что овощная база лучшее место для спасения нашего государства? – Каверзный вопрос врача заставил меня на мгновенье задуматься, что могло привести к сомнениям в моем здоровье.

- Положим, я так не считаю, так считает государство! – Быстрота ответа не оставляла сомнений в здравости моего ума.

- Тогда скажите, что, по вашему мнению, делает на предприятии, -врач на мгновение погрузилась в историю болезни. - Некий генерал По;ля;ков? Вы ведь работаете в теплоэнергетическом, сугубо гражданском институте! – Врач снова заглянула в историю болезни.

- Я думаю, генерал По;ля;ков сохраняет устои нашего государства! –Круг замкнулся.

- И давно вы это делаете? – Врач приготовилась записывать мой ответ.

- Что именно? – Мое положение становилось забавным.

- Спасаете по ночам наше государство на овощных базах?

- После окончания школы с золотой медалью! – Неожиданное воркование голубей за окном добавило мне сил. Врач задумалась.

 - Ладненько, -врач видимо не отказалась от мысли, запереть меня в этом богоугодном заведении окончательно и надолго, -Зайдём с другой стороны.- 
Почему вы уверены, что наше государство можно спасти на овощной базе, причем глубокой ночью? - С ответом не тороплю, давайте напишите мне письменный ответ. Не спешите, но и не затягивайте.

- Вы мне доверяете? Дадите мне ручку и карандаш? Я здоров? – Впервые мои глаза засверкали нездоровым щенячьим восторгом.

- Здоров, абсолютно здоров! -Врач прихлопнула больничное дело, давая понять, что аудиенция окончена.

006 Утренние грёзы…  Мэтиска № 3

В заведениях, подобных моему, личные кабинеты не предусмотрены, поэтому для работы я расположился в палате. Извечный вопрос: с чего начать, был решен сразу. Начну ка я со следующего после покупки иконы утра...

Мне припоминается, практически бессонная ночь была наполнена кошмарами, с участием художника-бородача. Из огромного джутового мешка он доставал иконы и с возгласом, - Не сомневайтесь, вещь хорошая! -Всучивал их мне.

Однако, все, имеющее начало, имеет и свой конец, и таким концом стало начало трудового дня. Сквозь замёрзшее окно в полусумрак комнаты заглядывали вялые лучи утренней зари. Умывшись, я наскоро перекусил бутербродами, запив их дефицитным растворимым кофе и отправился, как теперь выясняется, в начало жизни, полной приключений.

Громыхающий трамвай с трудом довёз меня в конец очереди таких же трамваев, застрявших в сугробах, и выплюнул в неубранный снег. Оставшийся путь пришлось преодолевать на своих двоих.

Проходная нашего сугубо «цивильного» института начиналась с турникетов, поставленных в середине прошлого уже века, и нескольких кабинок, внутри которых располагались солдатики. В уголке каждой кабинки из прорезей шкафчиков, закрытых на запор, выглядывали автоматы Калашникова.

Получив пропуск, я зашел в корпус со скрипящими, прогнившими половицами и пошел по темному коридору в рабочую комнату. Традиция нашего предприятия -экономия на всём, кроме зарплаты расчётливому руководству. Зайдя в комнату, я стал размышлять: как я, гуру иконографии, не заметил, что икона состарена олифковым молочком!

Между тем, комната постепенно наполнялась приходящими сотрудниками. Один за другим они входили в дверь, принося м собой с улицы морозный воздух. Одной из последних появилась звезда нашего отдела Оксана, миловидная юная особа с ароматом изысканного парфюма и изящной фигуркой, оттенявшей её на фоне передовиц производства. Между собой мы звали её «Оксик парадоксик».

Наконец в коридоре хлопнул дверью начальник отдела Юрий Иванович. Рабочий день начался – можно расслабиться.

007 Свинья преткновения

Моё написание ксивы прервало появление в палате нового пациента, неопределенного возраста, одетого пока ещё в цивильную одежду. Он с размаху уселся на предоставленную ему кровать, согнулся и обхватил голову ладонями.

- О чём задумался, детина? – После недолгого молчания Ростик всё-таки вставил свои пять копеек.

Свинья, свинья, свинья! – Речь вновь поступившего не столько прояснила ситуацию, сколько насто;ро;жила. – Сожительница свинью зажала, говорит, твоей доли там нет, а будешь выступать, - в психушке окажешься!

- Люди гибнут за свиней! – Лицо Ростика озарила лучезарная улыбка неадеквата, наслаждающегося сомнительной остротой.

За окном заворковали голуби, возвратив меня в бренный мир, очевидно не понимающий моей здоровой иносказательности. Мгновенно мне вспомнился мой единственный экзамен золотого медалиста в техническом университете, после которого комсомол отправил меня на месяц в стройотряд, спасать общество развитого социализма на овощной базе... Разгружать вагоны.
Но вернусь ка я в описание рабочего дня.

008 Шашки в но;жны! Мэтиска № 4

Начальник нашего отдела Юрий Иванович, маленький, тщедушный человек, на мой взгляд, был большим оригиналом. Он не только не переносил банальностей, но и утверждал, - Пошлость, это банальность, возведенная в пафос. Не знаю, как он вел себя на совещаниях, но при разговоре со мной, произнося или услышав банальность, он превращался в коалу, нажравшуюся эвкалипта. Поэтому, когда в то хмурое утро он лично пригласил меня в его кабинет, я максимально наточил свою оригинальность.

Да, я был прав. Даже обычный обмен приветствиями погрузил его в состояние, близкое к летаргическом сну. В дальнейшем кабинет превратился в сонное царство.

- Уважаемый, Гена! Шеф потянулся и зевнул. -Мы весьма ценим вас как прекрасного тепловика-расчётчика. Последняя ваша работа по моделированию тепловых полей изделия «Мэтис» ещё больше укрепила ваш авторитет. – Судорога пафоса сказанного исказил лицо руководителя отдела. – Я думаю, вам, как будущему ученому, будет интересно проверить ваши теоретические исследования на практике. – Наступила тягучая пауза, в которую я вкраплю собственный комментарий к дифирамбам шефа.
Расчет температурных полей изделия «Мэтис», напоминающего своей формой грецкий орех, заканчивал моё ученичество в отделе. В своих расчетах я использовал Метод Конечных Элементов с автоматической триангуляцией расчетных элементов.
 
За окном заворковали голуби…В моей памяти почему-то всплыл образ врача-психиатра в накрахмаленном халате и её возглас. - Здоров, абсолютно здоров!
 
- Шашки в но;жны! – Скомандовал я себе.

- Но вернемся к реальности! – Кабинет заполнили косые лучи солнца и неожиданные изменения в поведении шефа насторожили меня.

- А в реальной жизни главными являются две вещи: первая вещь – деньги, какая вторая вещь, извините, забыл… Морду начальника озарила самодовольная улыбка, подобострастно отразившаяся на моём лице.

- Что касается денег, то с ними всё в порядке. Часть маршрута испытаний пролегает в Заполярье, поэтому ваша зарплата на всё, я подчеркиваю, на всё время испытаний, увеличится на семьдесят пять процентов. Плюс командировочные, плюс, возможно, премиальные! -  Лицо шефа исказилось гримасой страдания. -По приезде!

- Кроме того, в эшелоне предусмотрено трё;хразовое питание! – Начальник неожиданно цыкнул зубом. – Полевое-ресторанное… Как вы относитесь к моему предложению?

В моей памяти почему-то всплыл цыган, растворившийся в подворотне с моими деньгами.

- Согласен! – Мой ответ не страдал пространностью.

- Ну и ладненько! Теперь надо выполнить кое какие формальности. 
Последние слова шефа невольно насторожили меня. Явно наступала постприговорная часть моего визита.

- Жизнь будет продолжаться даже после вашего отбытия. – Солнце зашло за тучу и в кабинете воцарилась столь любимый начальником сонный полумрак. – Признаюсь, нам будет не хватать вас. – Поняв, что ляпнул глупость, босс потянулся и зевнул. – Но, должен заметить, в моём отделе есть много специалистов, способных продолжить начатую вами работу по расчету температурных полей конструкций. Я уверен, вы ознакомите их с методикой расчёта.

Я был уверен в одном: методика расчета в отделе никому не была нужна. Нужна была инструкция пользователя, чтобы в неё можно было ткнуть мордой подчинённого техника и получать за это премии. Впрочем, хотя я в техниках ещё не нуждался, но решил устранить этот недостаток.

- Юрий Иванович, программа ещё сырая, в ней разбираюсь один я. Дайте мне кого-нибудь, например, Оксану, и мы с ней пройдём все подводные камни. – В памяти почему-то всплыла точеная фигурка Оксик-Парадоксик.

- Оксана? А справиться ли… Впрочем, юность – «рвущийся товар» - Цитата из Шекспира, в исполнении коалы не насторожила меня. А зря…

Босс протянул руку к старинному эбонитовому телефону, стоящему на винтажном обшарпанном столе.

- Костя! Я решил на время переподчинить нашу Оксану Геннадию Громову. Почему не справляется? Уезжает на испытания, но это не телефонный разговор! Ничего, «молодость – недостаток, который быстро проходит!» У кого? У обеих! – Длительные паузы в разговоре с Константином Филимоновичем я опустил.
 
В отделе меня встретила гнетущая, настороженная тишина сотрудников, погруженных в своё дело. Победным шагом я промаршировал к столу Оксаны.

- Оксана Владимировна, в соответствие с распоряжением начальника отдела, мы с сегодняшнего дня работаем в одной команде. Вы будете осваивать мою программу и проводит температурные расчет…

Невольно наши взгляды встретились. Мой энтузиазм был погашен у ушатом холодного безразличия, выплеснувшегося из изумрудных озер её глаз. Скомкав инаугурационную речь, со словами - Здесь всё написано! – Я отдал руководство пользователя Оксане, а сам побежал по инстанциям оформлять командировку.

Изо всей последующей беготни в моей памяти врезался момент, когда пожилая кассирша дрожащими выдала мне внушительную сумму командировочных. Вместе с остатком от наследства родственников это было что-то… Впрочем, ученичество ещё продолжается.

В отдел я вернулся, когда уже начало темнеть. Оксана сидела в одиночестве за монитором, и на мгновение её мне стало жалко. Если вдуматься, её единственная вина заключалась в чертовской привлекательности, усугублённой моими фрейдовскими комплексами. Внезапно во мне созрела мысль.

- Оксана, я уезжаю на испытания в Заполярье. Кто знает, не сожрёт ли меня там белый медведь. Поэтому, можно пригласить вас в субботу в ресторан, отметить начало нашей совместной работы.
- Вообще-то, полярные медведи питаются исключительно вялыми, неповоротливыми тюленями. Вы сейчас перестали походит на них. Всё же, можно ответить вам завтра, заодно и чувства наши проверим… - В глазах Оксаны засверкала бесовская искорка.
;
009 Бумага всё стерпит!

Врач-психиатр внимательно изучает мою писанину, или мне так кажется?

-  Пациент Громов! Вы, очевидно, не совсем поняли, что я хотела от вас получить. А получить я хотела помощь в изучении вашего болезненного состояния, и ничего более! Простите за откровенность. Вместо этого, вы представили мне сочинение на вольную тему. Хорошо, вы приглашаете девушку в ресторан зимой, перед длительной командировкой. Но к нам вы поступили, повторяю, в августе с плодовоовощной базы. Где логика? Она отсутствует, причем напрочь.

Эта Света-писюхина будет учить меня логике, меня дипломированного программиста! Я закусил удила.

- Видите ли, Светлана Петровна, логика бывает нескольких видов. Вы пользуетесь классической логикой или Булевой алгеброй. В ней результат выводится суммированием отрицаний. Поэтому вы отрицаете мою адекватность и, как следствие, ограничиваете мою свободу. Я же предпочитаю нелинейную логику, разработанную философом Флоренским. С её помощью он доказал существование Единой Божественной Троицы, за что и был расстрелян большевиками в годы репрессий.

- Геннадий Громов, я придерживаюсь правила: не обижаться на пациентов. Анализируя ваш бред, я прихожу к выводу: вам необходимо дополнительно назначить уколы. – Светлана Петровна захлопнула мою писанину. – Правда, я считаю возможным пока не прекращать ваше сочинительство. Только без фанатизма. Бумага всё стерпит!