Сон про второе пришествие

Мне Пушкин как-то снился,
отёкший и смурной —
в Раю он чуть не спился,
в аду — как неродной,

слонялся меж котлами
и грелся до костей,
с Есениным в бедламе
по-русски крыл чертей.

Всё требовал на Землю
обратно отпустить:
— Там люди есть, там внемлют
и, точно, можно жить!

На небесах отвратно —
средь местных сыскарей,
а надоест — обратно
в петле, скажи, Сергей?..

Всевышнему нетрудно
пускать туда-сюда,
и с публикой паскудной
всегда одна беда.

Ничем их не исправишь
и не перекуёшь.
— Опять, поэт, скандалишь,
покоя не даёшь?

Спустите вместе с этим,
с Есениным — они
зажились на том свете,
покой не оценив.

Пусть по Земле походят,
глаголом обожгут,
там снова банды, вроде,
народ свивают в жгут.

К нам гонят, сжив со свету,
прям, сонмище толпы,
а ихние поэты
притихли, как клопы...

На твердь поэты сходят,
предчувствуя загул.
К ним по пути Володя
из облака примкнул...

Но Визбор с Окуджавой
и Галич, и Тальков,
измучены державой,
не шли из облаков.

Забывшие о хлебе
едином в кущах сих,
они остались в небе —
достаточно троих...

Не суеверен, вроде,
но сном тем удивлён.
К какой такой погоде
мне снился этот сон?

Опять взлетят ли цены,
зло ль выйдет из Кремля, —
какие перемены
готовит нам Земля?