Узник

Навеяно стихами И. Бродского.

Глядя в замёрзшее окно
и в тишь сибирскую с укором,
где топкие дороги занесло
снегами скорби безысходной,
поэт продрогший свечи жжёт,
склонившись над столом убогим.

Огрызком угля, что стеклом
врезает строки в бледно-серой
бумаге, обогретой лишь теплом,
огнём дышащей призрачной химеры*.

Гоня тоску, похлёбкой ненасыт,
глотает гарь и делает цезуры*,
пока спондей* нетороплив
и стих его далёкий от цензуры.

Душой измотан, телом изнурён,
верстает книгу, бичевой связуя.
Мечтать о воле день за днём —
судьбой проклятой наказуем.

Свечной огарок в темноте
ещё горит и осязаем,
но жизнь сквозь дыры в решете
дала уж течь и исчезает.

Поэт безумству неподвластен:
слова решат его судьбу.
Он устоит супротив власти,
поправ изгнанье и тюрьму.

Когда-нибудь придёт свободный
с не оскоплённою душой
читатель благостно-разумный
и над могилой речью мудрой
признает: как же твёрд пиит,
в опалу впав от безрассудства,
смог устоять, хоть и погиб
отдав творения свои,
как дар великому искусству.


* Химера — в переносном смысле — несбыточная идея
* Цезура — ритмическая пауза
* Спондей — стопа, состоящая из двух долгих слогов