под гипнозом Павича - о Геро и Леандре

1.
Это было последней весной прошлого века,
когда бомбили Белград.
Снег был мальчишка - солдат,
снег был март - стар и наг,
снег был гарь, был мел,
снег - невеста твоя вдова,
снег был пустое ведро,
запах бомжей у метро,
выстрел в голову из-за угла.
С лёгкой руки альтруистов -
дилеров литературного кайфа
Милорад Павич стремительно
набирал в чартах,
первый тираж - волна
Хазарского словаря
и роман о Геро/Леандре.

Мы - блаженные и бомжи
железного занавеса,
берлинской стены,
мы читали все время,
пока не спали,
сливаясь в книгу,
как фанатик в религию:
в мокром от снега пальто
в вагоне метро
на спине пассажиров,
в трамвае (держа, как граали),
в дешёвом кафе,
по квартирам друзей,
под портвейн и картошку в мундире,
из руки - в руку, из дома в дом.

Так вот, привычно открыв том
вхожу в лифт на седьмом,
ловлю шальные глаза с повадкой ножа -
приятель по детским играм
с восьмого этажа,
один из первых,
кто пошел по контракту
в миротворцы
в страну сербов, хорватов
и прочих горячих горцев.
- Привет, Андрей, как жизнь?
Как. Жизнь.
Спроси - как смерть.
У тишины вкус крови.
Двери
закрывались руками
в нашем лифте времен застоя,
мезозоя,
Цоя,
Где-то в далекой Британии
Джоан шлифует сценарий
про Гарри и маглов.
Книга моя пахнет дешёвой бумагой,
шифровкой по рации,
тишиной лифта и гарью
твоей, Югославия.

2.
По Павичу
Леандр и Геро - брат и сестра.
Сестра кормит с рук
речной песок в часах,
учит язык французов и будущие времена
в опытных целях, она - химик,
в этой семье смерть от взрыва
пять минут пополудни -
это так же нормально,
как подглядеть за братом
вечером в спальне.

Брат с лебединой шеей
сводит с ума турецкую саблю:
- Милый,
я сотни раз наступала на грабли,
я не хочу быть твоей тюрьмой,
скоропостижной сырой землёй,
милый,
я дарю тебе ночь в лодке -
у девушки, правда, нет обручального пальца,
зато ты навсегда перестанешь меня бояться.
И ещё дарю тебе время построить часовню -
нам обвенчаться на берегу одной из
самых красивых рек,
и еще дарю время построить башню
из допотопного Lego -
до неба,
но башню твою сожрут облака и снег.
Потом заберу твою смерть,
но разве можно тебе без смерти,
бессмертны проклятия в адрес любой орды,
пусть будет так: в обмен на мое сердце
ты получаешь в будущем смерть сестры.

3.
Быстрые тайны дОроги, медленные - задаром,
один пророк под дождем снаружи,
другой во сне
видит смерть и на языке пожара
впишет твой дом в новую
библию кораблей,
в список, который никто не прочтёт,
кому это нужно,
знаешь, мы сходим с ума, то есть в ад -
всё глубже,
остановить бег времени проще,
чем прекратить войну,
слышать воду легче, чем крик
малолетнего бога,
в башне, набитой книгами
невозможно заснуть,
первое слово языческих колоколен -
пауза
только послушай
слышишь?
ЛЮБОВЬ
И Леандр засыпает под утро
на грубых верёвках,
брошенных отступающих
колоколов,
орда пролетает мимо на боеголовках:
- О, доктор Стрейнджлав, я полюбил бомбу!
Боеголовки в небе танцуют румбу.
- Что это?
- Это крышкой задело - гроба.

4.
Леандр знает лучшее средство от страха:
черный список орды кричит по именам
выпавший из гнезда драконов птенец -
истошная птаха,
ночью построить лодку - выдать за храм.
За время, пока орда остановится
всё и всех сжечь,
Геро успеет прислать ему свою смерть.

Иконка Мадонны wi-fi - в улей для пчёл,
время такое, что мёд становится яд.
Несгораемой ящеркой Геро
сбросит смерть, как хвост.
Кто отпустил, отец, ее одну в Царьград?

5.
Потом Андрей как-то вырулил:
жена, дочь.
Одиннадцать лет спустя, когда
Москва задыхалась
в кольце горящих торфяников
в мою последнюю ночь
перед отъездом из дома
в Питер моих пряников -
около трёх утра
раздался грохот и детский визг,
пятно на потолке отросло
в зеркало водного мира,
там, на восьмом этаже
рыбкой бил хвост,
точнее, чем мальчик
в соседнем тире.

Не плачь, девочка, папе приснился дурной сон -
реальней, чем лихая пора похорон чужих икон.
Такие, как он, никогда не вернутся с войны,
но ты
отправь ему свою любовь -  сигнал s.o.s.:
спаси наши души и рыбку, папа,
до страшной весны.
декабрь 2021 - август 2022