Осмысливая Тибетскую Книгу Мёртвых

Пустоте быть трудно нематериальной,
и по мере нереальности - реальной.
Всё, чему я научился в Гималаях,
возвращается ко мне в собачьих лаях
громогласных и правдивых по-собачьи.
Леденящие нутро рассказы ячьи
слышу я в собачьих лаях!
«Ом мани
падме хум!»* напоминают мне они.
И «Ом Ваги Шори Мум!»** - летит в ответ
от меня - друзьям с вершин тибетских гор.
Я есть то, чего в мирских понятьях нет.
Я - в цутюл*** великих тайн летящий взор.
Я есть я от «а» до «я».
Я - «нет» и «да».
Я - моей судьбы горящая звезда,
в погашение летящая, чтоб снова
загореться чёрным светом пустоты,
полной мрака.
Ты есть я, а я есть ты:
мы есть всё, а всё есть тождество ноля.
Стало быть, нас нет.
А что же есть тогда?
Пустота, в которой мы есть человеки?
               
              *«Я есмь драгоценность в царстве Лотоса!» (тибетская древнейшая
               медитативная формула, воспроизводящая в космическом звучании
               силу человеческого «я»)
             **«Слава Владыке Речи!» (тибетский) 
            ***цутюл (тибетский) - способность изменять облик, и по своему
               желанию исчезать и появляться вновь в одном лице или нескольких