Неприкаянное детство

Перевод альбома прогрессив-рок группы MARILLION, выполненный в разные годы и с разной степенью «вольности» – от почти буквальных переводов до «вариаций на тему».

MISPLACED CHILDHOOOD / НЕПРИКАЯННОЕ ДЕТСТВО (1985)

Звучание оригинала - https://music.yandex.ru/album/4506414
Текст оригинала - https://pesni.guru/text/marillion-misplaced-childhood

«Это концептуальный альбом, в общих чертах основанный на детстве солиста группы «Marillion» Fish, которого вдохновил краткий инцидент, произошедший, когда он находился под воздействием ЛСД» - пишет википедия. Я этого не знала, когда переводила… но подозревала… На самом деле, мне просто всегда очень нравилось и звучание, и тексты.


КИМОНО ИЗ ИСКУССТВЕННОГО ШЕЛКА
(белый стих)

В искусственного шелка кимоно
Закутавшись, уютно погрузившись
В клубы густого дыма от сигары,
Не понимаю больше ничего.
Давно засохшие, едва уж видимые слезы
Успешно маскирует никотин.
В моем мирке мне не опасны ваши шутки,
Жестокие как детская толпа.

В беззвездных жалюзи моих очей
Недобро отразился призрак детства,
Восстать готовый, голос обретя,
С разбитым сердцем. Он лишен иллюзий,
Презрен он всеми и от всех бежит.

В святилище ему теперь спокойно.

КЕЙЛИ

Ты помнишь: сердца, что начертаны мелом,
Закатное солнце уходит со стен,
И вишня, цветущая розово-белым,
Ее лепестки нам стелили постель
И кудри твои, словно горсть конфетти,
Осыпали… Сердце разбито? Прости,
Я этого, верь мне, совсем не хотел.
А ты – ты сумела. И я не у дел.

Теперь уже поздно молить о прощении…
Сейчас бы… возможно… но впрочем, зачем я?
Нет сил больше лгать, что все шло своим ходом…
Так странно, но я опечален уходом,
Все думал: мы будем как прежде друзьями,
Да что там друзьями, продлится роман
Навечно. Но счастье упущено нами
Ушло в нескончаемый горький туман…

Бежали вдвоем босиком по газону…
И падали звезды… и страсть под Луной…
Но путь мой лежал в недоступную зону
И зря ты подумала, будто – к другой.
Нет, сердце твое я разбить не хотел.
А ты – ты сумела. И я не у дел.

Я чашу раскаянья выпил до дна,
Но боязно номер в мобильном набрать,
Услышав: «Прости, я сейчас не одна,
У нас все в порядке. Не надо мешать»
Что ж, вей родовое гнездо на обломках…
Ты что-то сумеешь оставить потомкам.
Я ж сяду и песню про все сочиню.
Чем дольше один я, тем больше ценю
Те ночи, те звезды и локоны те…
Но стал сомневаться в своей правоте.


ЛАВАНДА

Гуляя в парке, я мечтал об озарении.
Пульверизатор орошал газон.
О лете мне шептал чуть слышно он,
А вслед ему неслось ребячье пение.
Бежали дети радуге навстречу.
Мне чудилось, тебе они поют
Ту песню, что решил тогда под вечер
Я сочинить. Но рифмы не идут…

Тра-ля-ля, лаванда голубая
Короля сегодня я сыграю
Тра-ля-ля, лаванда изумрудная
Королевой будь, моей супругою

О чем ты думаешь, хотел бы угадать я.
В долгу навеки за твои объятья.


ГОРЬКАЯ СЮИТА

Паук копошится бесцельно в углу кабинета…
Едва ли грешит благородством создание это,
Едва ль инкарнация Байрона или Мольера,
Иль даже далекого предка с раскопок Мустьера.

Туман наползал словно призрак античных болот.
Но мгла расступилась, зевакам явив пароход,
Что мнится им неким летучим голландцем, фантомом.
А мне не до зрелищ, я даже не слышу их крика –
Как муж в ожидании счастливых вестей из роддома
Прилип к телефону. А в вазе увяла гвоздика.


2. Потерянный уикенд

Состав уснул в депо, и машинист
Открыв очередную банку пива,
Все ждет, когда же разум станет чист
И память смоет все, чем некрасива
Была одна шальная вечеринка
В ту пятницу… не помнить ту блондинку,
Стоявшую одну на танцплощадке…
С ней в 19 что-то было не в порядке,
С ней будет что-то не в порядке в 36…
Мать льстила ей «В тебе ведь что-то есть»
Отец же, грубиян, быть может, в шутку,
Ворчал: «Ведешь себя как проститутка!»

3. Синий ангел
 
Черным-черно в Лионе было небо
А свет витрин сиял как никогда
Я Магдалину встретил там тогда
Спросил, как звать, но дан ответ мне не был
Она рукой, покрытой синяками
Меня коснулась. Я пошел за ней…
Два жалких франка… уж куда скромней
Запросы. Вскоре вместе с ней
В прибежище, где о бок с бедняками
Греховный дух и тусклый свет свечи,
Мы очутились. Здесь слетает вмиг
Любая боль – кричи иль не кричи.
И шепот ее губ звучал как крик:

'J'entend ton coeur"
Я слышу твое сердце

4. Неуместное свидание

Становится поздно царапать бумагу
Перо затупилось под грузом стихов,
Но что-то выходит, выходит, однако.
Но поздно. Уж лайнер ко взлету готов…
А девушка, что весь уикенд пропахала,
Увы, на означенный рейс опоздала.

Сказали, что этого впредь не случится.
Ошибка. Свиданье с тобой повторится.
Пускай не с тобой, но с твоим двойником,
В неправильный час… и в месте не в том.

5. Автостоп

На задворках «нигде», там, куда
Кольцевая ведет дорога,
Всех, кто прячется от стыда,
Что собой заслоняет тревогу,
Я прямых не ищу путей.
Я стою, не боясь дождей
На ветру. И рука поднята.
Ведь с привычкой рожден когда-то
Непогоду читать как знак.
Дождь пошел. И льет еще как!

6. В баре

Торжественно, как на похоронах,
где в путь последний провожают прах
Безвременно ушедшей юной девы,
Такси съезжались… Ангелы, о, где вы?!

Мы отстояли право на почет
Или едва-едва сравняли счет?
 Ты думал, что нашел свою любовь,
А стал эмблемой тех, что ценят кровь.
Когда ж ты в бар пойдешь, сойдя с крыльца,
Будь смел, но не показывай лица.

Торговцы лгут, весь их товар – брехня.
Официантка смотрит на меня,
И мне на ум приходит Дикий Запад.
Бокал с мартини источает запах
Обманчивый, как все слова и жесты
Тех, кто кабак считает славным местом.
Оценивая спрос на бормотуху,
Они всегда по ветру держат ухо.


СЕРДЦЕ ЛОТИАНА

1. Плохие парни

В сердце Лотиана
Были рождены
Парни-хулиганы -
В клеточку штаны.

В час, когда на ратуше
Шесть часы пробьют,
В сквер они пойдут –
Им размяться надо же!

После на бульвар,
Где прикупят дури –
Вот такой пиар
«массовой культуре»!

Спину и живот
В танце выгибают,
И благоухает
Клетчатый дресс-код…

Культ мускулатуры…
Всяк из них - мажор
В люмпеновской шкуре.
Лезут на рожон!

Пусть они артисты
И не кажут лика,
Ухмыльнется тихо
Стайка анархистов.

И, к рассвету ближе,
На пути к берлоге
Те, кто ночью выжил,
Подведут итоги

2. На бис

Тип из журнала, что снялся в массовке,
В кадре ты словно алкаш на парковке.
это кино, как и те, кто в нем снялся -
не про таких, каковым ты являлся.
Скверным парням, что спешат к водопою
вряд ли твоей пробираться тропою.

А на героя из зеркала спальни
смотрят глаза твои очень печально.


ПОВЕЛИТЕЛЬ ЗАКУЛИСЬЯ

Романсы устами фальшивого хора...
Тебе я не дорог.. И что за беда!
В оковах пилюль, утомленный от вздора,
алмаз в обрамлении черного льда.

Осколки стекла. Недвусмысленный крах.
Обрывки стиха. Догорающий прах.

Мы быть разучились на "ты" с простотой.
сочувствие к жертве - вчерашний отстой!
Простой разговор - и его бы достало,
но нас развело то, что нас разделяло.

Я лорд закулисья, я царь-полиглот.
Но тексты горят и потоплен мой флот.


2. Незнакомые прохожие

Огни карнавала меня доконали.
Так долог был вечер на том карнавале,
Что кости устали и нервы устали,
Терпели… и вдруг в унисон застонали.

Пытался писать я в кафе, словно классик
(как будто тут кто-то узнает меня!)
Дешевый эспрессо налили мне в пластик –
Приятно привычкам своим изменять!..

Так вырваться силимся мы из оков,
Любовные песенки для чужаков,
Крапая… Перо по бумаге кружит.
Бумага ж весьма толерантна ко лжи.


3. Мило

Помню день в Торонто, когда не стало Мило
Плач по телефону… Вот как это было:
Было солнце, небо… Но один звонок!..
Никогда я не был настолько одинок.

Одни из нас в пламя забвения канут,
Других же в болото гламура затянет,
И я, может быть, помешался рассудком,
Без сна коротая за сутками сутки?

Отель за отелем, за съемкой – уикенд,
И тыкал в лицо мое корреспондент
Своим микрофоном: «Давайте обсудим!
Вы ж были с покойником близкие люди?»

Я рукой нетвердой взялся за бутылку,
Он – за ручку двери и, сверкнув затылком,
Смылся поскорее. На полу рассыпана
Горсть была таблеток… Торопя постыдное,
Я их все собрал…
И окончен бал.


4. Хождение по периметру

Прожить все лета, осени и зимы
По новой - было бы невыносимо.
Как занесло меня в такую даль?
И как забыть все то, чего не жаль?
На это не достанет мне отваги.
Но кем я был? Быть может, древним магом?
Я ощущаю НЕЧТО. Что ж со мной?
Хождение по периметру иной
Вселенной… Это странное наследство
Я с радостью отдам в обмен на детство.


5. За гранью

Я видел в прачечной вдову солдата
Смывавшей память с мужнина бушлата.
На нем были наколоты медали,
А взор вдовы в кладбищенские дали
Был устремлен как будто. В горле ком.
И колокол вдали звонил. По ком?..

Конвой я видел на германской автостраде
Войну пытались до последней пяди
Они собрать. И шли сравнять очки.
Хоть волком вой, хоть вешайся с тоски…

На фабрике вдали чернели флаги,
Суп ели попрошайки-бедолаги.
Детей голодных, что за эту миску
Готовы подвергаться были риску
Того, что… не вмещается в мозги!
Хоть волком вой, хоть вешайся с тоски…

Политиков видал, миссионеров,
В мешках из пластика - легионеров
Под государственных цветов большими флагами.
Напалм на детских одеяньях. Дети – плакали.

Хоть волком вой, хоть вешайся с тоски…
Кто платит так? За что? За чьи грехи?
Вот бы навечно с этим распрощаться нам!
И мы зовем себя - «Цивилизация»…


СЛЕПОЙ ПОВОРОТ

Я холоден, я недотрога, -
Ты ночью сказала, -
как гость-одиночка,
что с южного прибыл вокзала.

Но я лишь свободы,
лишь уединения жажду,
и ты не могла бы
в сторонке остаться однажды?


КОНЕЦ ДЕТСТВА

Было утро. Я оплакивал дитя.
Краски радуги играли на стене.
Я в окно взглянул. Там не было дождя.
Может, в зеркале, а может быть - в окне -
где не помню, но себя я увидал,
но себя как будто в детстве. Был я мал.
Это позже - говорю теперь уверенно -
было сердце мое детское потеряно.

Удивлен? Да нет, не просто удивлен!
Тот вопрос, так долго мучивший, решен:
ты вернешься к ней вот-вот, быть может, завтра.
А ответы все давнишние - неправда.
Ей с судьбою разбираться со своей,
а тебе - тебе достаточно твоей.

Эй, ты выжил? Нет, ты более чем выжил!
Эти монстры из ночных кошмаров (мы же),
Раньше ль, позже, но помогут нам смекнуть,
что судьба сама указывает путь.
Друга детства я обрел в своей невесте
и прошу ее: оставим все как есть мы!


БЕЛОЕ ПЕРО

И снова я живу в восьмидесятые.
Сквозь политические игры этих лет
Я снова слышу выстрелы проклятые.
За враки не несет никто ответ.

Как трудно побороть в себе желание
Сорвать с них маску самолюбования!

Давайте ваше белое перо!
И я нести согласен белый флаг,
Когда гляжу на этих вот сирот,
В глазах которых беспросветный мрак!

Что нации! Несть кельта, нету немца.
Есть ТЫ и Я. На каждого – по сердцу.

Дети Парижа
И дети Китая,
Мы по-отдельности
просто растаем.
Дети Цхинвала
И дети Багдада,
Вместе мы – выживем.
Выжить нам – надо!


ОБОБЩЕННЫЕ ПЕРЕВОДЫ ИЛИ ВАРИАЦИИ НА ТЕМУ АЛЬБОМА


Лаванда зеленая справа
и голубая - слева...
Уж коль я король державы,
ты будь ее королевой.

Колышется пламя свечей,
и слышу я шепот речей:
"Брось, ни о чем не думай!
Помни даже в бреду мой
этот простой призыв:
Спи, про боль позабыв..."

Много лаванды синей
было. Много зеленой...
Я, как прежде, любимый.
Я, как прежде, влюбленный.

Там, где танцуют тени,
музыка льется нежная,
не навсегда - на время
мы приютились - беженцы.
И во дворе, за стенкой
кружатся вихри снежные...
Скоро уйдем в метель мы,
в зимнюю тьму кромешную...

Нынче - холод и ночь.
В прошлом - пора лаванды.
Боль, упав на диван, ты
силишься превозмочь.

Пойдем мы, себя ругая,
в кабак. И последний грош
пропьем вдвоем. Ну и что ж?
Все суета, дорогая.


СКВОЗЬ ЗЕРКАЛО И ЧТО ТАМ УВИДЕЛ ГЕРОЙ

Я уже далеко не мальчик,
Так во всяком случае зеркало
Мне сказало вчера. Обманщик
Этот некто, чей текст говорит стекло.
Этот блеск в глазах, отраженный –
Только тень. В ней не больше смысла,
Чем в стихах, над свечой сожженных,
Чем в нуле (да и в прочих числах).
О любви больше петь не стану.
Мне другие по нраву песни.
В 30 лет-то кто не устал бы
Ночь за ночью во сне чудес ждать?
Глаз – алмаз. Целых два алмаза.
Я не вынесу – слишком много.
Шли мы к свету. Но после нас
Черной лентой легла дорога…
В этом городе, столь немыслимом,
Что ни здание – то диковина.
Посочувствуй. Хотя – бессмысленно,
Как глухих не развлечь Бетховеном…
Был спектакль, по всему, пророческий.
Я со сцены схожу, освистанный.
Здесь меня не зовут по отчеству.
Нет, я главный,  но – за кулисами.
В моей драме тебе позволь
Отвести основную роль.
Пусть давно сожжены мосты,
Я свой текст повторяю: «Ты!»
Некто, родом из ниоткуда,
Был я назван – «неприкасаемый»,
Но свободы я жду как чуда,
И я счастлив, когда гроза и май…
А пока январь – уходи,
Дай побыть мне с самим собою.
Я теперь остаюсь один.
Я один и готовлюсь к бою.
Эта ночь сулит испытания,
Но я слишком устал, похоже…
Чужаки, как всегда, в скитаниях
И поют всё одно и то же…
В том конце телефонных линий,
Заглушая твой голос тоненький,
Слышен шум. Там начался ливень.
О себе расскажи мне что-нибудь.
Стекла –  вдребезги. Это ль чудо?
Нет, я, верно, сошел с ума.
Не достать до тебя отсюда.
Дотянись до меня сама.