Движение новое 2

«Тоска по жилью, велика и черна
С Кавказа летит на Кавказ,
Когда разлеталась большая страна,
Она не заметила нас.»

Григоров, Амирам

Перовский район города Москвы, кафе «Перовчанка». Над верится табличка «Закрыто». У входа в кафе иномарки, под окнами «линкольн», Town Car. Наиболее мафиозная машина тех времён. Куплена в автосалоне. Честная. Автосалон в то время привелегии Вора. Это машина хозяина кафе.

В зале три столика, остальные вынесли, составлены так, что образуют латинскую букву «игрек». Застроены белым, в центре, пересечении всех столов цветы. По бокам на стульях сидят Люди. На преступном «Человек» значит Вор. Часто говорят «Людям виднее, пусть Люди решают». Людей сопровождают их близкие и жены или подруги. На столе первым блюдом идут блины с чёрной, красной икрой, стоят полные хрустальные блюда с семгой. Салаты чисто кавказские, обильные. Никакого майонеза, только масло, уксус, перец и соль. Потом будет шашлык. В четыре часа утра проигравший в нарды будет варить хаш. Завтра все желающие поедут в Анталию. Разумеется, за счёт приглашающей стороны.

Человек, сидящий за длинным столом встаёт, поднимает бокал и, улыбаясь, говорит:

- Я опять вам повторюсь, повторюсь. Один раз? Значит, так. - Чокается со всеми. - За ваш приезд! За благополучие наше! Сергей, - кивает одному крепкому мужчине, сидящему слева от него с поломанным носом и порванными ушами, - мне хочется от чистого сердца пожелать счастья, удачи и чтобы всегда рядом с вами были красивые, благородные, честные, добрые, пусть господь Бог это все вам устроит, и чтобы те Люди, которые вас которые окружают, никогда не испытывали стыда за вас, потому что вы отличные Люди! Мне приятно и мое разрывается сейчас от радости. Благодарю вас за все, мы сегодня встречаемся, чтобы отблагодарить вас за все, для меня это большая радость. Буду рад вас всех снова увидеть у себя на родине! Пусть Бог наш будет с нами. Бережёт и хранит наш вазийят!

Говорит он слегами легким акцентом, но правильно грамматически. На ногах остроносые туфли с пряжками, белые носки. У Людей часто белые носки. Если Человек, обращаясь к други Людям, говорит не «мы», а «я», значит, у него есть Имя. Сидящие за столами одобрительно ему кивают.

Один пожилой коммерсант, сидящий довольно далеко от центра стола, восхищённом шепчет своей любовнице:

- Слышала? Слышала, как он сказал? Не «опять», а «снова»! Блатной. Блатным солнце светит даже ночью! - По тому, как он с ней общается, видно, что он ее бьет. Бьет значит любит. Он фраер, но козырной. Вообще по сравнению с Васей Бриллиантом каждый из нас фраер.

Та шепчет ему: - Тихо! Слушай!- На ней брюлики. В глазах нет раскаяния. Воровпйка да ещё и шпилит.

Все пьют. Потом Сергей, рост за метр восемьдесят, осторожно отодвигает стул от стола, встаёт, поправляет галстук, все на нем, перстень, печатка, пружинистым шагом, может сделать сальто назад, все ещё это у него вылетает, подходит к музыкантам. Только что мужественное лицо принимает вдруг облик волка. Как у героя американского фильма, который совершил ограбление, отсидел, вышел, а потом убил своего офицера по надзору. И развесил его органы на фонарях. На самом деле он одновременно и волк, и лис, понимающий, что многого можно было бы и не делать. Это сложно. В воровских только такие и выживали...

- А ну играйте, - яростно кидает приказ в оркестр, - а то пальцы обломаю!

В зал струей льётся ненавязчивая легкая музыка.

- Я думаю, - говорит коммерсант своей подруге, - теперь нам можно с ним никого не боятся.

- Конечно, - отправляя себе в рот аккуратно свернутый блин с семгой, говорит она, - а хотя бы и солнцевских.

- Да ладно, - говорит ее спутник. - Джамал умер уже. Некому ездить на стрелки.

Познакомился он с ней в средней школе на дискотеке. Она положила ему свою голову на плечо, и они медленно танцевали: «Кто дарит нам столько тепла, чтобы растаял снег?» Когда убили Линара, они переехали с ней по приглашению Француза в Москву. Он первый представил немецкому мороженому Арбат.