Макаллана не было

Парадиз

пока я жду свои ключи она говорит что внизу живут счастливые свободные люди
чтобы этим первым не было слишком хорошо – над ними счастливые крепкие семьи
под самой крышей чистые ангелы – те кто все это выдержал
их счастью ничто не может помешать кроме иногда протекающего потолка
но не беспокойтесь дождей летом практически не бывает
отвлекается на шлепок и выбегает подмести горку перьев под окном
вот уже возвращается пожелать счастливого отдыха моя комната свободна
добро пожаловать в рай


Макаллана не было

он проснулся и не обнаружил своего мира
на правах призрака вывалился из окна и зашел в ближайший бар
его не обслужили
он взял бутылку виски
и вторую
и послал всех к черту
когда понял что все бесплатно расстроился
придется жить в трезвом мире где ничего не работает
ни черти ни Ballantine's ни окно


Наследство

Кто болен здесь, кто здесь лежит,
Раскинув руки перед небом?
Вокруг роятся миражи,
Он смотрит в них легко и слепо.

Толпу рассерженных сирот
Он породил, не убивая.
Морское солнце жаркий мед
В ладонь пустую проливает.

Он перед ними виноват –
Здесь только небо с облаками
И губы бледные закат
Целует алыми губами.

И то и это все равно –
Они прекрасно бестелесны.
Не станет уксусом вино.
Вот это, Господи, нечестно.


Темное время

В пьяном небе хохочущий рот,
Бороденка расхристанной тучи.
Город этот, а может быть, тот,
Тот не хуже, и этот не лучше.

Он как будто бы хочет спросить:
«Ну и как вам последние вести?»
А у Бога опять на Руси
Те же самые вечные десять.

И живет там дремучий народ,
Но тебя, темнота, не древнее.
Ты закроешь паршой небосвод,
Но светил удержать не сумеешь.

Обратишься овцой, и тельцом,
И напившимся моря верблюдом.
Говоришь, обнималась с Отцом?
Ну Иуда так, значит, Иуда.

Это гиблой воды миражи,
Как ни мерь им блестящие перья.
Кем костюмчик дырявый пошит?
То-то хвост не дает тебе верить.


Сопротивленье слова

Ну, расстреляй его, повесь,
Приговори к оковам.
И не с таких сбивало спесь
Сопротивленье слова.

От чужака родная речь
Не требует любови,
Но пусть попробует пресечь
Сопротивленье крови.

Есть в мире воля языков –
Вольнее нет родного.
Ломало армии штыков
Сопротивленье слова.

Оружье? Ну, разоружи.
Трясешься, трясогузка?
И безоружное страшит
И остается русским.


Вечера на хуторе

Молотки застучат,
И пойдет веселье.
То ли похороны будут,
То ли новоселье.

Соберется народ,
Музыка играет.
Шпрот плывет прямо в рот
И не попадает.

Убивают кота
Или пианино.
У младенца Христа
Завтра именины.


Мифы

Вот мы и приплыли, Телемак,
Мифы разбиваются сурово.
Вечность истекает на часах,
А вокруг все так же бестолково.

Что сказать о Греции твоей?
Греции не те, или Итаки.
Видел бы Одессу Одиссей…
И она теперь не стоит драки.

Вытащит потом из сундуков
Что-то недотраченное молью.
А пока вали от берегов,
Ветры мифа не торгуют солью.


Такая местность
Вл. Шт.

Уже шиповник белый покраснел,
И солнце по утрам не обжигает,
Хотя без счета загорелых тел –
Но это местность южная такая.

Вот от чего зависит всё и вся?
Допустим, ты родился здесь когда-то,
И каберне разлилось не спросясь
На все твои рассветы и закаты.

И эта лень, какую не убить,
Но назови привычкой к созерцанью, –
Ей только тень под солнцем раздобыть
И солнце принимать как наказанье.

А после начинаются дожди,
И воет ветер на пустых дорогах,
И можно никуда не выходить,
Здесь никого не встретишь, кроме Бога.

А там уже не стой как истукан,
Узнал ли, не узнал – отнюдь не важно,
Зайдешь к нему, и он нальет стакан.
Тяжелый. Настоящий. Не бумажный.


Случайные встречи

Какие случайные встречи,
Какое обычное чудо –
И с этим рифмуется вечность
И «я никогда не забуду».

Рифмуется вечер над морем
И «плечи покрыты загаром».
И с этим рифмуется горе
И счастье, разлитое даром.

А счастье как белое платье,
Как пена на волнах соленых.
И чайка. Кричит на закате
По всем…
Ну, в общем, поет о влюбленных.


Возвращение
Н. П-ву

Дерево стоит раскинув руки –
Добеги, оно тебя обнимет.
Листья пожелтели от разлуки.
Упади на землю перед ними,

И земля окажется подушкой.
Посмотри, как небо закружило,
Как сейчас оно в тебя обрушит
Никому не отданную силу, –

Оттого, что где-то нас любили
И не исполняли обещанья,
Как легко прощают те, кто в силе, –
Все ему единожды прощая.


Дядюшкин сон

Снится дядюшке странный сон,
Дядюшка дремлет в соломенном кресле.
Старый военный, индийский слон,
Он еще помнит Монро и Пресли.

Впрочем, какое нам всем до них –
Это история, Братец Кролик.
Он досыпает последние дни,
Он посмеялся над ней до колик.

И, не попавшийся на крючок
(И не поймаешь его, хоть тресни),
Не забывающий ни о чем,
Он уплывает в садовом кресле.

Мама склоняется над рекой.
Небытия голубая нега.
«Ты не оглянешься, мальчик мой?»
Речка впадает в большое небо.

«Мама, истории больше нет».
Сковано тело в холодном гипсе.
Медленно гаснет осенний свет.
«Мальчик мой, мальчик, ты не ушибся?»

Небо пробито, в саду вода.
Этот соломенный гроб утонет.
«Все исполняется, мама, да?»
«Видишь, по облаку скачут кони…»

Кажется, поздно, закончен век,
Можно тушить золотые звезды.
…Мальчик бежит по сырой траве,
Детской рукой вытирая слезы.